Хотя бы один из уроков я точно хорошо усвоил. Политикам нельзя доверять, это уж точно.

Два дня спустя. Съёмная квартира в Лефортово.

Когда в замке вдруг начинает греметь ключ, Савелий подскакивает со стула и осторожно выглядывает в коридор. В прихожей щёлкает свет, и там показывается широкоплечий охранник.

Он проходится по однокомнатной квартире, заглядывая в каждый угол, а на Савелия почти не обращает внимания. Затем он выходит обратно в подъезд, после чего в прихожей показывается светловолосый мужчина в дорогом костюме.

Увидев его, Петренко едва не лишается чувств. Согнувшись в поклоне, он бормочет:

— Здравствуйте, ваше величество.

— Здравствуй. Сядь, — властно приказывает император.

Савелий послушно прижимает задницу к стулу. Романов, не разуваясь, заходит на кухню и брезгливо проводит пальцем по столу. Цокнув языком, он говорит:

— Похоже, ты пал на самое дно.

— Бывает и хуже, ваше величество. Я рад, что остался жив и не попал в руки Династии, — тихо отвечает Петренко.

— Благодаря мне.

— Конечно, Сергей Алексеевич. Спасибо, — Савелий вновь склоняет голову.

Встав над ним, император спрашивает:

— Ты в курсе, что происходит? Пресс-служба Династии спустила на тебя всех собак. Тебя обвиняют в коррупции и даже намекают на измену Родине. Князя Жарова почти не трогают, так что ты стал главным козлом отпущения. Я тоже был вынужден публично назвать тебя преступником и объявить в розыск. А ведь ты был полезен.

— Мне жаль, ваше величество…

— Это ещё цветочки. Ты пожалеешь гораздо сильнее. Как ты мог быть так неосторожен⁈ Зачем напрямую вмешался в это дело⁈

— Я-я не понимаю, почему это так разгневало вас? — блеет Петренко.

— Не догадываешься? Потому что государство тоже получало прибыль от этого оружия. Мы могли бы всё уладить тихо и оставить Грозиных с носом. Я не знаю, зачем они вообще решили таким образом атаковать своего партнёра, но сейчас это не важно. Важно то, что ты помешал моим спецслужбам всё замять!

— Простите, ваше…

— Кто попросил тебя об этом? Жаров?

Сглотнув, Савелий собирается ответить, но император взмахивает рукой:

— Ладно, расскажешь потом. И не мне, а тем, кто будет тебя допрашивать.

— Д-допрашивать?

— Не бойся, без пристрастия.

Вздохнув, Сергей Алексеевич подходит к зашторенному окну и смотрит на двор, где тихо покачиваются старые качели.

— Теперь уже всё случилось, ничего не вернёшь, — произносит он, говоря будто сам с собой. — Но Грозины совсем зарвались. Придётся их за это наказать.

Глава 22

Поместье Жаровых

— Ты что, так ничего и не сделаешь⁈ — влетая в кабинет к брату, вопит Виктория.

Илья поднимает ладонь, веля ей замолчать, и продолжает говорить по телефону:

— Да. Да, я знаю! Никуда не выезжай, имперские агенты отрабатывают по всем нашим офисам. Да, твою мать, и в Фениксе тоже!

— Может, ты лучше со мной поговоришь⁈ — разводит руками Вика. — Это важно!

Князь только морщится и ничего не отвечает. Слушает то, что говорит ему собеседник, и согласно кивает, хотя тот его, конечно, не видит.

— Давай так и сделаем. Нет, Петренко не поможет, император лично объявил его в розыск. Должно быть, он уже где-то за границей. Всё, созвонимся.

Положив трубку, Жаров смотрит на сестру и тяжело вздыхает. Стараясь сдерживать гнев, он спрашивает:

— Ты так и будешь врываться ко мне в кабинет?

— Конечно, буду! До тех пор, пока ты не ответишь Грозиным за то, что они сделали со мной.

— А что они сделали с тобой? М? Из рода Череповых тебя выкинула новая княгиня. Грозины ни при чём.

— Ты сам знаешь, что это неправда! — громко цокая каблуками, Вика приближается к столу. — Они заодно с бастардом Грозиных!

Илья встаёт навстречу, расправляя широкие плечи, и его сестра невольно делает шаг назад. Жаров сверлит её взглядом и медленно произносит:

— Успокойся, Вика. Ты прекрасно знаешь, я сделал всё, что смог. Если бы не я, тебя бы обвинили в убийстве князя Черепова.

— Ты здесь вообще ни при чём! Я сама уничтожила доказательства.

— И ты очень грязно это сделала. Просто убила гвардейца, у которого был флакон с остатками яда. Гениально, мать твою! Если бы Череповы взялись за это всерьёз, они бы легко доказали твою причастность. То, что я выдвинул против них войска, заставило новую княгиню не лезть в это. Так что благодари меня вместо того, чтобы упрекать непонятно в чём!

Поджав ярко накрашенные губы, Виктория выплёвывает слова:

— Спасибо, братик. Спасибо, что спрятал голову в песок и позволяешь Грозиным издеваться над тобой!

— Хватит! — рявкает князь и с такой силой бьёт кулаком по столу, что все лежащие на нём предметы подпрыгивают.

Вика вздрагивает, но остаётся стоять на месте.

— Ты что, хочешь вывести меня из себя⁈ У тебя ох***о получается! — хрипло орёт Илья. — Но только если выведешь — тебе это, бл**ь, не понравится!

— И что ты сделаешь? — цедит Виктория.

— Пошлю тебя обратно в Европу. Может, когда снова попрыгаешь на европейских чл***х, придёшь в себя немного⁈

Вика возмущённо вздыхает, и её худое лицо заливает краской. Зачем-то поправив декольте на блузке, она с видом оскорблённой невинности спрашивает:

— Значит, вот какого ты мнения обо мне. Считаешь меня шлюхой, да?

— Ещё скажи, что это неправда. Я наслышан о твоих похождениях. Ты сама говорила, что ни разу не спала с мужем! Но зато с другими — сколько угодно. Да среди европейских дворян слухи ходят о том, как великолепна ты в постели!

— Между прочим, я это делала ради нашего общего дела. Я заводила связи! — срываясь на визгливые нотки, восклицает Виктория.

— Я тебя не упрекаю, — отмахивается Илья. — Трахайся с кем хочешь и сколько хочешь, всё равно никто не воспринимает тебя как часть нашего рода. Вон, среди Грозиных тоже есть одна развратница, и ничего, им это не мешает.

— Вот именно. Грозины могут делать что хотят, в том числе и вытирать об тебя ноги, — кривится Вика.

— Да что ж такое-то, — князь устало потирает глаза. — Вика, выйди. У меня и без тебя головняков выше крыши. Ты в курсе, что происходит?

— В курсе. Это тоже наверняка устроили Грозины!

— Я так не думаю. В этих компаниях была и