Забава с Таисией держались вместе, не давая врагам передохнуть. Их клинки сверкали в тумане, словно всполохи света, когда они молча и слаженно добивали тех, кто отстал. Забава двигалась плавно и хищно, как настоящая кошка, а у Таисии в каждом ударе чувствовалась холодная расчетливость, отточенная эльфийской школой. Невольно завораживало, как их стили сливались в едином танце смерти.

Но когда они взялись за одного высокого эльфа в богатых доспехах, тот дрался совсем по-другому. Отчаянно, но с безупречной техникой. Парировал удары Забавы, уклонялся от выпадов Таисии.

Слишком умел для обычного солдата, а его яростные атаки говорили о том, что этот бой для него был чем-то большим, чем просто схваткой.

— Живым! — крикнул я девчонкам.

Удар рукояти кинжала по шлему. Незнакомец пошатнулся, но устоял. Таисия подскочила сзади и ударила в основание черепа. На этот раз сработало — эльф рухнул как подкошенный.

Забава содрала с него шлем и присвистнула:

— Муж! Это же женщина!

Остатки авангарда, увидев, что их командир пленен, дрогнули и побежали. Мои воины хотели их преследовать, но я свистнул — хватит.

Эльфийка очнулась минут через десять. Села, потерла ушибленный затылок, и только потом заметила, что на нее смотрит добрый десяток пар глаз.

Когда ее взгляд остановился на мне, в нем вспыхнула такая неприкрытая ненависть, что я невольно отшатнулся.

— Ты… — прошипела она. — Ты же тот самый мясник. Василий. Разрушитель поселений. Убийца детей.

— Это я-то убийца детей? — усмехнулся я. — Интересная версия событий.

— А разве не ты превратил Торжище в пепелище? — ее голос дрожал от ярости. — Не ты перерезал глотки сотням людей, которые просто занимались торговлей?

— Торговлей людьми. Детьми. Такими, как ты.

Она вскочила на ноги, несмотря на связанные руки:

— Лжец! Мы никого не заставляли! Всё было добровольно! Люди сами приводили детей, сами…

Костолом негромко хмыкнул:

— Добровольно, значит? В цепях добровольно шли?

— Цепи — это для безопасности! — Эльфийка явно повторяла заученные фразы. — Чтобы товар не сбежал и не причинил вреда себе! Мы обеспечивали им кров, еду, работу…

— На плантациях. В рудниках. В борделях, — холодно перебил я.

— В хороших домах! У добрых хозяев! — но в ее голосе уже слышалась неуверенность. — Мой… мой жених рассказывал… Все были довольны…

— А ты кто такая, красавица? — спросил я, изучая ее лицо. Молодая, не больше двадцати. Аристократически тонкие черты, дорогие доспехи, инкрустированные серебром.

— Темира Лунное Лезвие. Принцесса дома Теней. И… и невеста того, кого ты называешь Гаврилой.

Вот это удача. Я не просто сорвал переправу. Я заполучил живую принцессу. Невесту самого главаря.

— Невеста, значит? — я присел на корточки перед ней. — И что же, любовь с первого взгляда?

— Это… это политический союз, — буркнула она, отводя глаза. — Дом Теней и Дом Собирателя объединяют силы против… против таких, как ты.

— Против тех, кто освобождает рабов?

— Против тех, кто разрушает порядок! — вспылила Темира. — Ты думаешь, ты герой? Спаситель? Да ты просто бандит! Из-за тебя половина Севера в огне! Умирают невинные люди!

— Какие такие невинные?

— Торговцы! Ремесленники! Простые жители поселений, которые ты сжигаеь!

— Я не сжигаю поселения. Это Гаврила сжигает деревни на своем пути.

— Ложь! — но в ее голосе снова промелькнули сомнения. — Гаврила защищает цивилизацию от хаоса. От таких, как ты. Он… он добрый. Заботливый…

Забава тихо фыркнула. Лара покачала головой. Даже Ратибор, который обычно держался в стороне от политики, недоверчиво посмотрел на принцессу.

— Заботливый, — повторил я. — Как же. Настолько заботливый, что послал тебя командовать авангардом в самый опасный бой.

Темира замерла. По ее лицу было видно, что эта мысль ее уже мучила.

— Это… это была моя идея. Я хотела доказать, что достойна стать его женой.

— Доказать что? Что готова умереть за него?

— Что готова сражаться за наше общее дело!

— И какое же это дело? Порабощение всего Полесья?

— Объединение! — выкрикнула она. — Север разрознен! Каждое племя воюет с соседями! Нужна твердая рука, которая наведет порядок!

— Под твердой рукой ты имеешь в виду кандалы?

— Имею в виду дисциплину! Законность! Справедливость!

— Справедливость… — я встал и отошел к берегу реки. Вода была красной от крови убитых троллей. — Скажи мне, принцесса. Сколько тебе лет?

— Двадцать один.

— И сколько рабов ты видела в своей жизни?

— Это не рабы! Это… слуги. Работники. Они получают кров и еду…

— Сколько? — повторил я жестче.

Темира замялась:

— Много… В замке отца их были сотни… Но они были счастливы! Пели песни за работой!

— А цепи на их ногах — это тоже от счастья?

— Это… — ее голос дрогнул. — Это чтобы они не потерялись. В замке легко заблудиться…

Костолом негромко рассмеялся. Звук получился совсем не веселый.

— Знаешь что, принцесса, — сказал я. — Думаю, тебе пора увидеть мир без розовых очков.

Глава 24

Темира сидела у костра с гордо поднятой головой, хотя руки у нее были связаны за спиной. Я подошел и остановился рядом, изучая ее лицо в свете пламени.

— Принцесса дома Теней, звучит внушительно.

— Не издевайся, варвар, — прошипела она.

Костолом хмыкнул:

— А давай я ей немного размягчу характер? Пару пальцев сломаю для начала.

— Иди лучше часовых проверь, — спокойно сказал я.

Здоровяк недовольно фыркнул, но ушел. Яромил остался рядом, скрестив руки на груди.

Я достал нож и подошел к пленнице. Она напряглась, готовясь к боли. Но вместо того чтобы угрожать, я перерезал веревки на ее запястьях.

— Что ты делаешь? — удивленно спросил Яромил.

— Разговариваю с леди, а не с рабыней.

Темира потерла онемевшие руки, не сводя с меня настороженного взгляда:

— Какая-то странная тактика для мясника.

— Может, потому что я не мясник, а князь. Садись, принцесса. Поговорим.

Она опустилась на бревно рядом с костром. В огне ее серая кожа казалась почти серебряной, а белые волосы выглядели как струящееся лунное сияние.

— Ты правда собираешься выйти замуж за Гаврилу? — спросил я у неё с