Да уж. Теперь я видел перед собой настоящего «Стивена», или как там его на самом деле звали. Передо мной сидело непостижимое могущественное существо, лишь нацепившее на себя оболочку сухощавого очкастого старичка. Видимо я его серьезно задел своей неуклюжей попыткой торговаться.

Миг.

И напротив меня вновь сидит старик, в помятом сюртуке, скроенном по моде прошлого века и поправляет съехавшие на кончик носа очки.

Буревестник конечно славно послужил мне. Но это всего лишь инструмент. И Стивен прав. Я его перерос. Я молча толкнул клинок рукоятью по направлению к хозяину лавки. Тот благоговейно взял его кончиками пальцев и внимательно осмотрел. Затем перевел взгляд на меня.

— Клинок в хорошем состоянии. Обмен? — И протянул мне руку, опустив меч на прилавок.

— Обмен. — Скрепя сердце проговорил я, забирая медную коробочку.

После чего развернулся и вышел из лавки. Чувствую, что меня поимели. Но не могу понять где и как. А может просто не люблю иметь дела с существами настолько сильнее меня. Гордыня и зависть. Зерг разберет.

Интерлюдия. Вне пространства и времени

Старик, назвавший себя «Стивеном» прошел за занавес закрывающий заднюю стену лавки. Если бы Арлекин оказался здесь, он узнал бы комнату с камином, в которой однажды побывал. Правда, сейчас вся она была заставлена теми самыми коробками и сундуками, которые исчезли из торгового зала. Старик небрежно сунул Буревестника в одну из коробок и прошел к креслу у камина. Уселся в него и уставился в огонь. Скособочившийся карлик в лохмотьях, сидящий в позе лотоса на коврике у самого огня, повернул к старику уроливую голову.

— Даже напутственного слова птенцу не сказал, Рок? Просто, вот тебе компас и пинка под сраку? — Мом мерзко оскалился.

— Чем больше я вмешиваюсь напрямую, тем тоньше и иллюзорней Нити, Мом.

— А тебе не страшно, дружок? Ты же, по сути, все поставил на то, что он сам примет правильное решение. А с чего ты это взял? Никогда я не понимал, чего ты так возишься с этой свободой воли конкретных людишек, если ты все равно подтасовываешь события, Рок.

— У каждого из нас своя сила и свои ограничения. И свои убеждения, мой дорогой паяц. Возможно именно они и не позволяют нам перерасти во что-то большее? Или не дают нам перестать быть. В любом случае, с завтрашнего дня никто из Вершителей ничего уже сделать не сможет. Он ступит на недоступную для нас территорию. Нам остается только ждать. В конце концов есть другие кандидаты в чемпионы. В Ожерелье еще трое абсолютов. А все нужное для похода Арлекин уже собрал.

— Троих мало. — Зло заметил карлик.

— Я знаю. Бросим жребий.

— Сука! — карлик скрипнул зубами. — Слишком большая ставка!

Двое Вершителей молча уставились в камин, ловя признаки грядущего в алых языках пламени.

На стене дома, находящегося напротив «Выпечки от тети Глаши» медленно растворялась вывеска «Нужные Вещи» и старая лакированная дверь.

Глава 25

Поход в неизвестность

Сумбурные чувства после похода за тем «что мне нужно» бродили внутри. Я все еще пытался осознать, где меня накололи и что же произошло во время короткой дуэли с Момом. Что за зергню я сотворил? Что это было? Я уже был абсолютом, во времена Драгоценной Империи. Вернее, использовал грани как абсолют. По сути, абсолют отличается от гранд-магистра только одной особенностью. Его грани работают на огромные расстояния. Практически на пределе видимости. А потребляют почти так же. Ну я раньше так думал. А сейчас?

Нельзя получить силу из «глубины души». Нет иного источника силы, кроме магии камня и граней. Это аксиома. Которую я вчера нарушил. И опыта из прошлой жизни у меня такого не было. Расспрашивать этих зергов в лавке я не стал. Все равно или ничего не сказали бы толком, или соврали бы. Но все вместе и реакция «Стивена» на первый осмотр моей тушки и его «я теперь тебе должен», после поединка иллюзий наводили на мысль, что вчера Мом пробудил во мне некую… А что именно? Я не знал. Более того, я даже понятия не имел, как этим воспользоваться повторно, если придет нужда.

То, что я лишился Буревестника, навело меня на еще одну мысль. Надо бы сделать подарок… Иве, например. У них с Киром, кажется, серьезно все. Я встречал такие пары, которые были вместе с подросткового возраста. Обычно очень счастливые пары. Ива, считай, давно уже часть семьи.

Так что, вернувшись в особняк, я пошел прямо к ней.

— Привет, сиятельство! — Весело сказало рыжее чудо. Затем Ива коротко обняла меня. — Думала, до прощального ужина не увижу тебя. Ты вообще такой важный, весь в делах последнее время.

— Привет, красотка. — Ива изменилась. Не только внешне. Она взяла адепта еще летом и двигалась к рангу мастера. В ней появилась внутренняя сила. Уверенность в себе. — Хочу тебя кое о чем попросить.

— За балбесом нашим я присмотрю, можешь не сомневаться! — Это она, конечно, о Кире.

— Ни на секунду не сомневался. — Честно ответил я. — Брат в надежных руках. Но я о другом. Секунду.

И я призвал Ика. Тот возмущенно заверещал, тыкая в меня пальцем, после чего отвернулся и сел ко мне спиной. Да уж. Я его полгода считай не призывал. И хоть время для него течет по-другому, скачки моей силы он ощущал отчетливо.

— Заберешь его себе? — Спросил я. Ива сделала «большие глаза». — Понимаешь, я уже не нуждаюсь в нем, как раньше. Я могу либо отпустить его. Но тогда, без связи с ограненным он начнет терять накопленную силу. И как бы… «Умрет» — неправильное слово, но что-то вроде. Либо я передам его другому мастеру. В норме топазы не могут иметь фамильяров. Но я знаю ритуал перепривязки. Тебе может пригодиться этот пронырливый засранец. Если он сам, конечно, не будет против.

Ик, внимательно слушавший наш разговор, немедленно запрыгнул Иве на руки и прильнул прямо к девичьей груди. А мне показал язык. Хоть и говорят, что духи неразумны, но меня каждый раз поражает его поведение.

— Да ты моя прелесть, кто самая лучшая обезьяна в мире. — Ива расплылась в счастливой улыбке, и я понял, что эти