* * *

Лондон. Железнодорожный вокзал Ватерлоо.

Локомотив нёсся по рельсам на полной скорости, сотрясаясь всем корпусом. Колёса бешено стучали по стыкам рельсов, создавая металлический грохот, который смешивался с рёвом двигателя и свистом ветра, врывавшегося в разбитые окна кабины машиниста. Я стоял у приборной панели, держась за поручни и вглядываясь в серую пелену снегопада, пытаясь разглядеть очертания станции, которая должна была появиться с минуты на минуту.

За окнами проплывали Лондонские пейзажи, город был совершенно цел, словно его и не захватывали зараженные. Будто местные жители добровольно отдали контроль над своими телами.

Впереди показались очертания железнодорожной станции Ватерлоо. Огромный комплекс из стекла и металла. Перроны были пусты и покрыты снегом. Рельсы уходили под навесы, защищающие их от непогоды, а вдалеке виднелись здания вокзала. В трёхстах метрах впереди рельсы заканчивались тупиком. Массивным бетонным блоком, установленным в конце путей, чтобы поезда не вылетали за пределы станции.

В обычных условиях машинист просто затормозил бы, плавно снизив скорость и остановив состав перед препятствием. Но, к огромному сожалению, у меня не было ни опыта машиниста, ни знаний о том, как управлять этим железным монстром, ни, что самое главное, исправных тормозов.

Я в отчаянии дёрнул рычаг, отвечающий за тормозную систему, потянул его на себя и вдавил в пол педаль, которая, как я надеялся, тоже должна была замедлить движение локомотива. Но ничего не произошло, абсолютно ничего не изменилось, машина продолжала нестись вперёд с той же скоростью, игнорируя мои попытки её остановить. Тормоза не работали…

— Я начинаю ненавидеть не только плавание в холодной воде, но и поезда… — вздохнул я, чувствуя, как адреналин бурлит в крови, заставляя сердце биться в бешеном ритме.

До тупика оставалось метров двести, может, чуть меньше. Времени на раздумья не было совсем, нужно было действовать немедленно, иначе локомотив на полной скорости врежется в бетонную стену и превратится в искорёженный металлолом, а я превращусь в фарш. Хотя, о чём это я? Я поднял с пола кусочек разбитого стекла и расплылся в довольной улыбке.

Глава 19

Я не спеша я подошел к небольшому окошку и, улыбнувшись, выбросил в него кусочек стекла. Стекляшка тут же исчезла из виду, а локомотив на всех парах влетел в земляную насыпь. Локомотив подпрыгнул, затрясся всем корпусом и начал крениться влево, теряя равновесие. Колёса взвизгнули, скрежеща металлом по металлу, и во все стороны полетели искры.

Меня с силой швырнуло на приборную панель, но до неё я так и не долетел. Использовал пространственный обмен и очутился неподалёку от железнодорожного вокзала, любуясь, как локомотив сходит с рельсов. С грохотом он рухнул на землю, продолжая двигаться по инерции и пропахивая землю своим огромным корпусом.

Спустя мгновение прогремел взрыв. Котёл локомотива не выдержал удара и лопнул, выбросив в воздух сноп искр и облако пара. Прекрасное сообщение всему городу что Кашевар прибыл!

Из-за здания вокзала, переулков и подворотен начали выползать заражённые, сотни, тысячи тварей, единой волной двинувшихся в мою сторону. Они бежали, ползли, карабкались друг на друга, создавая живую стену из плоти, которая неумолимо приближалась. У всех были лица Александра, все они смеялись, скалили зубы и тянули ко мне руки.

Я хрустнул шеей, разминая затекшие мышцы, и устало вздохнул, глядя на приближающуюся орду.

— Я, конечно, знал, что на вокзале меня ждёт сопровождение, — произнёс я вслух, обращаясь к армии заражённых. — Но всё же надеялся на красную ковровую дорожку, лимузин и чёртов чай, а не на бесконечные сражения со всякой падалью.

Заражённые на бегу хором завыли, повторяя одну и ту же фразу снова и снова, как заезженную пластинку, которую забыли выключить.

— Присоединяйся к нам, Михаил. Присоединяйся, и боль закончится. Присоединяйся, жизнь будет вечной, без страданий, старения, увядания. Только безграничная мощь!

— Спасибо за приглашение, конечно, но я не большой любитель сект, — усмехнулся я и активировал модификатор «Темпоральная мутация», повысив ранг конгломерата «Великий архимаг» до восьмого, так называемого внекатегорийного уровня.

В груди вспыхнуло пламя, разгорелось добела, хлынуло по венам, наполняя всё тело невыносимым жаром, который требовал выхода. Я выбросил обе руки вперёд, раскрыл ладони и выпустил весь накопленный огонь одним мощным залпом, который должен был испепелить всё живое в радиусе сотни метров. Но, как всегда, что-то пошло не так…

Что именно? Да то самое. Я забыл, что я уже всамделишный абсолют. Из моих ладоней вырвалась настолько огромная волна пламени, что она устремилась вперёд ревущей стеной высотой метров в двадцать, а шириной не меньше пятисот метров. Пламя пожирало всё, что попадалось ему на пути.

Температура мгновенно подскочила до тысячи градусов, снег испарился, превратившись в пар, земля треснула, обнажив раскалённую докрасна почву, а металлические конструкции вокруг начали плавиться, стекая вниз расплавленными каплями.

Волна огня накрыла армию заражённых, поглотила её целиком, не оставив ничего, кроме пепла. Твари завопили в один голос, заметались, пытаясь убежать, но пламя было быстрее, оно догоняло их, охватывало, превращало в живые факелы, которые тут же осыпались пеплом. Запах горелой плоти наполнил воздух, смешавшись с дымом так, что стало невозможно дышать.

Огненная стена двигалась вперёд целую минуту, пожирая десятки и сотни зданий. Маленьких, больших, без разницы. После того, как огонь утих, там, где он прошёл, осталась только выжженная пустошь. Я опустил руки, тяжело дыша и чувствуя, что потратил слишком много маны… Усталость тут же свинцовым грузом навалилась на плечи.

— Хорошо, что Артём этого не видел, а то бы он снова захотел меня превзойти, Император чёртов, — ухмыльнулся я.

Впереди сквозь дым и пламя виднелись улицы Лондона, уходящие вглубь города. Я же смотрел в центр города, туда, где на вершине Биг-Бена сидел мой так называемый «брат». В обрывках тумана я отчётливо видел его алый силуэт.

— Где мой обещанный чай⁈ Чёртов ты обманщик! — заголосил я что было сил.

Мой голос подхватило эхо и разнесло по улочкам города, кишащего зараженными.

* * *

Солнечные лучи пробивались сквозь тяжёлые бархатные шторы, окрашивая Императорские покои в мягкие золотистые тона. Артём лежал на огромной кровати с балдахином, укрытый шёлковыми простынями, и сладко спал, пока его сон не нарушил громкий стук в дверь. Артём зевнул, перевернулся на другой бок, пытаясь не обращать внимания на