— Недалеко от границы с соседним баронством, у нас открылась червоточина. — Начал он. — Уже полгода висит, закрыть её не можем. Не можем найти сердце.

Я приподнял бровь. Дмитрий, не обратив на это внимания, продолжил.

— Там довольно интересная червоточина. Кусок земли с развалинами старого замка. Даже небольшую сокровищу там удалось обнаружить. Отец очень радовался. Да на радостях всё и…

Дмитрий почистил горло.

— В общем, не осталось тех сокровищ, — с досадой пробормотал он.

— Что за червоточина? Опиши поподробнее, — попросил я, пропустив его реплику.

— Развалины замка. Вернее, пузырь червоточины режет замок пополам. Заходишь в него и есть только половина тронного зала, а все остальное за пеленой червоточины. Понятное дело, туда мы не совались, да и не может там быть ничего. Вот и самого сердца тоже нет. Мы уже полгода тварей зачищаем, а закрыть ее никак не можем. Одно хорошо: там возле замка аномально быстро растут деревья и трава. Отец уже несколько урожаев целебных трав продал. Смогли поправить финансовое положение благодаря этому. Но в любом случае опасность червоточины не уходит. Уровень ее растет. Она уже скоро перевалит с синего на оранжевый, а это, как ты знаешь, не очень хорошо.

Он вдруг поглядел на меня:

— Ты-то разбираешься в классификации червоточин?

— Разбираюсь, — кивнул я. — Разберемся.

Ехали мы явно незнакомой дорогой. По крайней мере со Злобиным этими путями не ездили. Я смотрел в окно и Дмитрий, проследив за моим взглядом, стал комментировать:

— Мы едем по самой границе наших земель. Там, — он указал за спину, слегка левее, — границы графа Земского, а там — земли барона Лисина, того самого с которым у нас граничит участок, где червоточина открылась.

Отметил в памяти, что слышал эту фамилию, но тут же отвлёкся.

Микроавтобус резко затормозил.

— Что случилось? — тут же окликнул Дмитрий.

— Там, кажется, ваши товарищи… — произнес паладин, что сидел за рулем.

Дмитрий чертыхнулся.

— Вот же… Я ведь специально рано утром хотел выехать, — он зло посмотрел на меня. — Слишком долго ты собирался.

Он зыркал на меня, а я спокойно жевал бутерброды, которые подготовила Динара. Затем, пользуясь тем, что мы остановились, налил себе кофе. На нападку Дмитрия даже внимания не обратил.

Дмитрий кивнул одному из паладинов.

— Открой дверь, — произнёс он, затем бросил уже мне. — А ты здесь сиди.

Паладин подчинился и молча распахнул дверь перед юным бароном. Они, как я уже знаю, не будут вмешиваться, даже если барона начнут убивать. Их дело истреблять тварей.

Однако Дмитрия я не послушал и выбрался следом за ним.

— Ты куда собрался? — зло спросил он.

— Да, свежим воздухом подышу, — отмахнулся я, прислонившись к борту микроавтобуса.

Дмитрий, не став дальше спорить, направился вперед. А там дорогу перекрыли два микроавтобуса, будто какие-то разбойники. И впереди стояли двое молодых парней возраста Дмитрия.

— Пылаев! А мы тебя здесь уже заждались, — сказал один из них. — Так вот и знал, что ты этой дорогой поедешь.

— Тебе чего надо, Лисин? — спросил Пылаев.

— Да вот, в непонятках мы. У вас червоточина уже полгода висит, а вы никак закрыть не можете, — ответил ему высокий худощавый блондин, с тонкими будто подведёнными бровями. — Думали, может, помощь нужна? — он переглянулся со вторым парнем и они дружно заржали.

— А то вдруг твой батюшка все мечи проиграл, — пробасил второй — крупный и черноволосый.

— А ну, замолчи! — рявкнул Дмитрий.

— А то что? На дуэль меня вызовешь? — тут же спросил Лисин.

— А может и вызову!

— Так тебе сражаться будет нечем, дружище, — снова ответил черноволосый и заржал как конь.

Нет, на это смотреть было невозможно. Да и так называемого братца в обиду давать было нельзя.

— А вы здесь чего забыли, уважаемые? — спросил я, выступая вперед.

Взгляды тут же сместились в мою сторону.

— А ты еще кто? — тут же спохватились оба аристократа.

— Константин Пылаев, родственник, приехал, чтобы разобраться с проблемой червоточины. А вас, как я понимаю, быть здесь не должно — это земли барона Пылаева.

— И что с того? — пробасил черноволосый.

— У вас есть разрешение на нахождение здесь? Или вы вторглись сюда по собственной воле? Напомните-ка, Дмитрий, ты или твой батюшка давали разрешение этим молодым людям находиться на вашей земле?

Дмитрий, заметно приободрившись, сложил руки на груди и покачал головой.

Молодые аристократы переглянулись.

— Нахождение на земле? Это что еще за новости?

— Это, между прочим, закон империи, — рявкнул я так, что парни отшатнулись. — А кто не чтит законы империи, рискует лишиться головы. Не припомню я чтоб где-то было сказано, что подозрительные личности могут приходить на чужие земли, считай, на порог дома, и оскорблять его хозяина. За такое полагается наказание даже без всяких дуэлей. Дмитрий, так было у них разрешение или нет? — я демонстративно положил руку на палаш, демонстрируя родовое кольцо Пылаевых.

Даже не знаю, кто в этой ситуации опешил больше. Двое аристократов, которых я обвинял, в несуществующих законах, или Дмитрий. Барон не знал, как реагировать — или благодарить меня за то, что я вмешался и поставил этих выскочек на место, или злиться. Да и опять же, он уж точно ни о каких пропусках не слышал. Однако быстро сориентировался.

— Нет, никаких пропусков мы им не выдавали.

— Вот как! — воскликнул я, поворачиваясь к парочке. — А это что у вас там? Личная гвардия, что ли, с вами приехала? Это что, полномасштабное вторжение? Вы объявили роду Пылаевых войну? Я правильно вас понимаю? — спросил я, шагнув вперед. — Дмитрий, какое у тебя самое сильное заклинание?

— Э, Пылаев, не зарывайся, — тут же заговорил черноволосый. На его камзоле поблёскивала серебряная брошь в виде кабаньей головы. — О чем ты говоришь? Мы вообще-то с детства сюда приезжаем. Мы с Дмитрием друзья.

— Это твои друзья? — я снова посмотрел на Дмитрия, зптем, не дожидаясь ответа, повернулся к аристократам. — Друзья не позволяют так себе разговаривать и уж тем более насмехаться над отцом друга. Нет, ребята, вы не друзья. В этот раз я вас отпускаю. В первый и последний раз. И чтобы духу вашего