— Он подчинил за раз минимум троих, — мрачно уточнил Брунцвик.

— Тогда у вас очень серьёзные проблемы, — вздохнул Фауст. — Мой вам совет: не пытайтесь задержать этого человека. Лучше сразу стреляйте на поражение.

Около семи часов вечера у дома пана Альбрехта Капунова, бывшего бургграфа Пражского Града, а ныне бургграфа Градецкого края, остановились три телеги, тщательно укрытые парусиной. Возглавлял этот караван сидящий верхом на флегматичном пони гремлин, при виде которого управляющий пана Альбрехта, вышедший из дома на шум, согнулся в низком поклоне.

— Доброго вечера, пан Майер!

— Здравствуй, Адам. Открывай ворота.

— Что-то случилось, пан Майер?

Гремлин небрежно махнул маленькой ручкой, затянутой в бархатную перчатку.

— Тут кое-какие товары. Наше с Альбрехтом общее дельце. Телеги на ночь останутся во дворе, а утром я их заберу.

— А пан… — неуверенно начал было управляющий. Друга хозяина он прекрасно знал, но пан Капунов сейчас был в отъезде, и потому в верном слуге боролись теперь два противоположных стремления: соблюсти интересы хозяина и не обидеть его друга.

— Твой хозяин обо всём уведомлен, — чуть нахмурился господин Отто Майер. — Адам, у меня нет лишнего времени. Давай-ка поживее.

Управляющий позвал слуг и те быстро отперли низкий сводчатый проезд. Телеги вкатились во двор. Молчаливые возничие, спрыгнув с облучков, принялись выпрягать лошадей.

— Может, лучше под крышу всё переложить, пан Майер? — растерянно уточнил управляющий. — Снег же, холодно.

— Спасибо за заботу, Адам, но нашему товару холод не помеха. И ещё, — гремлин подошёл вплотную к собеседнику и заговорил совсем тихо, так что даже сам управляющий мог едва-едва его расслышать. — Сейчас, Адам, ты запрёшься с остальными слугами в доме. До тех пор, пока на Тыне не прозвонят заутреню — не выходите ни под каким предлогом. Что бы ни послышалось вам на дворе или в округе. Ты меня понимаешь? — третий секретарь императорской канцелярии подмигнул ошарашенному собеседнику и широко улыбнулся, продемонстрировав мелкие острые зубы.

— Пан Майер, — торопливым полушёпотом заговорил Адам. — А хозяин-то в самом деле знает?

— Знает, друг мой, знает. Но тут дело такое, что самому тебе лишнее знать незачем. Потом, всё потом. Сделаешь, в точности как велели — получишь благодарность и от пана Альбрехта, и от меня. Ну а не сделаешь… — гремлин нарочито печально вздохнул.

— Сделаю, пан Майер, — кивнул управляющий и торопливо пошёл к дому. Третий секретарь с довольным видом оглядел телеги. Возницы уже выводили со двора под уздцы лошадей.

Господин Отто Майер развернулся и неспешно направился к воротам.

— Пани, это не шутки! — настаивал Иржи. — Прошлой ночью дозор видел возле вашего дома тени.

— Но, может быть, это всего лишь мороки? — вяло отнекивалась перепуганная жена пекаря.

— Может. А может — Прожора. Или вообще Утроба.

— Святый Боже!

— Так что сегодня у вас на крыше будет дежурить ночная вахта.

— А почему на крыше? — растерянно заморгала женщина.

— Потому что, согласно докладу, тени видели у водосточной трубы, — вмешался Максим. — Возможно, они пришли по крышам. Так что не исключено, что придут снова, или что нам придётся преследовать их до места воплощения.

— Святый Боже!

— Но если вы, пани, — подключился к беседе пан Чех, — не желаете нас пустить — дело ваше. Только, пожалуйста, после не жалуйтесь.

Пекарша, всё ещё борясь с сомнениями, снова оглядела троих мужчин. Эту неделю её супруг был в отъезде, женщине самой приходилось управляться и в пекарне, и по дому. А стражники ночной вахты к тому же явились почти в восемь вечера, когда настала пора закрываться. Всё было так некстати и не вовремя!

Иржи, который продолжал держать в руке жетон со святым Яном Непомуцким, поднял знак ночной вахты повыше — чтобы хозяйке было лучше видно.

— Ладно… — сдалась их собеседница. — Но вы будете осторожны? У меня маленькие дети, перепугаются…

— Мы будем очень осторожными и максимально тихими, — пообещал Макс, входя в дом.

Примерно через час, когда Прага уже окончательно утонула в сумерках, они втроём выбрались через слуховое окно на крышу дома «У золотого ангела».

— Нас примут за разбойников, — шёпотом заметил Резанов.

— Пусть принимают, — отмахнулся Шустал. — Ты главное под ноги смотри. Не дай Бог соскользнёшь вниз — костей не соберёшь.

— Не бойся, я же всё-таки строителем работал. И крыши доводилось возводить. На железе ты вообще как на льду. А мы точно доберёмся до нужного нам дома?

— Точно. По Бенедиктинской и дальше, по Мясницкой, все дома вровень.

— У тебя феноменальная память, дружище.

— Спасибо.

— Давайте поторапливаться, — вмешался пан Чех. — Лучше мёрзнуть там, чем не успеть. Вряд ли мясники начинают собираться ровно в полночь. Наверняка же приходят загодя.

Трое стражников крадучись направились по скату на север.

— Интересно, — пробормотал себе под нос Макс. — Что там такое придумал пан командор…

Спустя примерно четверть часа Иржи, шедший первым, помахал рукой, подзывая напарников — и, согнувшись в три погибели, практически пополз по скату вверх, к дымовой трубе. Резанов и Чех последовали за ним.

— Добро пожаловать, панове, — прошептал капрал. — «У чёрного рыцаря».

Под ними был мощёный каменными плитами двор, застроенный по периметру разномастными деревянными сарайчиками. Один угол занимал загон из крепких бревен, чуть в стороне от него в