— И еще. Пап, в общем, надо что-то решать еще с Темниковыми и Темноводными. У Опаловой родных нет, так что там все и так понятно. А насчет Кристины — я сам поговорил с Императором. Но если надо, сделай это официально. В общем, не знаю, как там правильно все делается — это ваша территория, но свои планы я обозначил. Все девушки дали свое согласие — дело за их родителями. Но тут, уверен, проблем не будет.

— Не будет, — согласно кивнул он. — Породниться с нами все захотят — чай, не последний род в империи. Но ты не сильно торопишься?

— Пока обозначаю намерения. Что невесты — объявим сразу, после ваших переговоров. А свадьбы состоятся после закрытия Пустоши. Такое условие поставил мне Борис. А жениться на других раньше, чем на его дочери, значит оскорбить его. Кристина будет первой.

И да, что касается Светы — я убрал «Узы Мораны». Теперь она свободна.

— Убрал? — удивился отец. — Но это невозможно. Лишь она сама… — он замер, вглядываясь в мое лицо и, видимо, что-то там увидел. — Вот, значит, как, да? И что дальше?

— Верну ей магию и пусть валит на все четыре стороны. Надеюсь, после в этом мире станет на одного ненавидящегоменя человека меньше. Она, кстати, сейчас где?

— Тебя к ней проводят, сын. Иди и делай, что решил. А Вивиан…

— Ее я сама провожу, — мама подхватила ошарашенную всем происходящим герцогиню под руку и вышла с ней из кабинета.

Ну, и я следом — слуга уже ждал и уверенно повел меня в сторону гостевых покоев. Ну что ж, хорошо, хоть не в комнату для слуг ее запихнули. Ладно, пусть планы насчет нее и накрылись медным тазом, но зато моя совесть будет чиста…

Глава 21

Глава 21

— Сидишь, страдаешь. А ничего так у тебя.

Плюхнувшись рядом со Светой, я посмотрел на потолок в поисках ответа на извечный вопрос о смысле жизни. Но потолок промолчал, как и она. Пустой взгляд, ноль эмоций.

— А я тебя освободил. Больше ты не моя рабыня. Здорово, да? — попытался я внести чуть позитива. — Можешь идти, куда хочешь. Делать, что хочешь. И даже в очередной раз попытаться меня убить.

Но опять тишина, никакой реакции. Будто с бревном разговариваю. Нет, ну я так не играю! У меня стресс, панические атаки и головная боль. И никто утешить не хочет.

Навис над ней, смотрю в ее лицо — блин, хоть бы моргать чаще начала. Она вообще меня услышала?

Провел рукой по ее лицу, убирая волосы — а хороша, что сказать. Но сейчас как кукла. Ладно.Принял решение, так надо делать. Но сделаю это чуть приятней для себя, раз уж все равно страдать.

Я прижал ее руки, чтобы не брыкалась, и прижался к ее губам, в поцелуе начав вливать в ее тело просто огромное количество эфира. О, а вот и реакция — глаза расширились, руки забарабанили по спине, тело выгнулось. Но я держал крепко, продолжая свое темное дело. Времени с того момента, как я лишил ее магии, прошло мало, поэтому обратный процесс шел быстро, хоть и сильно болезненно.

Ее ломало и корежило от боли и… От наслаждения. Есть у подобного побочный эффект — гормоны начинают просто сходить с ума. Я ж ей, по сути, сейчас не просто восстанавливаю, что разрушил, а даже делаю чуть сильней.

Ну да, она тварь и хотела меня сначала убить, а потом искалечить. Но кто без греха, пусть первый бросит в меня камень. Нет, я не простил, но брать на себя ответственность за еще одну жизнь я не хотел. И в отличие от Агаты, на которую мне было плевать, эта мне нравилась хотя бы своим характером.

Я сам не заметил, как мой жесткий и грубый поцелуй перерос в страстный. Опомнился только тогда, когда ее руки стали пытаться стянуть с меня одежду. Э нет, милая. Так не пойдет. Я хочу чтобы ты перестала меня ненавидеть, а не стала еще больше, если я тебя такую вот, не контролирующую свои эмоции, трахну.

Пятнадцать долгих минут мне понадобилось, чтобы восстановить ее магию и удержать себя от разврата. Хорошо еще, что ночью сбросил напряжение со Снежаной и Настей — иначе не сдержался бы. Но смог.

Я посмотрел на то, что получилось, и устало откинулся на спину. Все же создавать всегда сложней, чем разрушать. Я убрал лед Нави из ее каналов, укрепил их разрушенные стенки, растопил источник — до хрена работы, которую надо было сделать быстро. Иначе бум — и нет никакой Светы, а есть война со светлыми.

— Сука. Ненавижу тебя! — услышал я знакомый голос.

— А я-то думал, любишь. Расстроился жутко.

— Тварь!!! — наши роли поменялись, и теперь Света нависла надо мной.

Ее глаза горели светом, эфир бурлил и, кажется, она хотела мне врезать. Да за что⁈ Почему в этом мире меня все время хотят убить⁈ Какое-то дерьмовое попаданство! Верните меня обратно.

— Я красавчик, вернувший тебе свободу и магию. А ты неблагодарная сучка, забравшаяся на меня с непонятными намерениями. Подумай, как к тебе относился я, и как все остальные, включая твоего отца. Видела ты от меня хоть раз ущемление своей чести и достоинства? Унижал я тебя? Оскорблял? Заставлял делать то, что ты не хочешь? Нет, блять! Я относился к тебе как к человеку, который мне глубоко симпатичен. И даже допускал глупую мысль, что могу понравиться твоему Высочеству. Но был неправ — каюсь и признаю ошибку. И раз уж ты больше не моя рабыня и полноценный маг, то можешь возвращаться к своему отцу, такой же невинной, как в тот день, когда стала моей. Если, конечно, ты ни с кем не загуляла, пока меня не было. Но это уже твои проблемы.

Та замерла, что-то обдумывая, все так же не сводя с меня взгляда. Начала медленно наклоняться, дыхание ее было прерывистым… Потом, будто опомнившись, она резко вскочила и выбежала за дверь.

Я связался с охраной и приказал выпустить ее из поместья, если она захочет его покинуть. Выдохнул. Большое дело сделал и, главное, надеюсь, что не пожалею об этом…

Два месяца спустя…

— Ваше Величество, — я поклонился императору Олегу. Не сильно так, на полшишечки — темные