— О, ещё как! — промоутер вздохнул. — Я уже два часа тут стою, и мне кажется, что я медленно превращаюсь в суп. И это ещё здесь кондиционеры! Хорошо хоть, на улицу в таком виде не отправляют.

— Это точно, — Змей кивнул. — Может, передохнёшь?

— Хотелось бы, но босс сказал…

— Я тебя подменю, — предложил Змей.

Промоутер замер.

— Серьёзно?

— Ага. Я… э-э… большой фанат аллиготов.

— Правда⁈

— Да! — Змей изобразил искреннюю крокодилью улыбку. — У меня дома даже фигурки есть.

Промоутер задумался.

— Ну… Ладно. Только не ешьте колбасу, хорошо?

— Конечно! Пошли в уборную, там и переоденемся.

* * *

Кармилла просто светилась предвкушением.

Я даже не думал, что вампиры могут так хотеть полежать под солнышком.

Лекса тоже заметила праздничное настроение кровососки и не удержалась от подкола:

— Чего ты так лыбишься? Денёк солнечный, смотри, не превратись в пепел.

— Ох, милая, — сладко протянула вампирша. — Я так рада, что ты заботишься о моём здоровье. Давай я о твоём тоже позабочусь? Дурная кровь явно портит цвет твоего лица. Сама не пособлю, извини. Но тут недалеко есть отличный салон гирудотерапии.

— Одна пиявка хочет покормить других? — усмехнулась Лекса. — Так давай, не стесняйся. Утолю твой голод, подруга, — последнее слово она произнесла с особой интонацией.

— О, так мы всё же подруги! — хохотнула вампирша. — Тогда по дружбе советую заодно хорошенько пропотеть в сауне — может, вытопит жирок. Да и пилинг со скрабом не повредят — при проблемной-то коже…

Лекса начала багроветь.

— ТЫ!!! КРОВО… — она резко осеклась, заметив мой тяжелый холодный взгляд.

— Что, стуканёшь на меня? — улыбка беловласки стала слаще патоки. — Ну давай, ИСПОРТИ всем отдых ради СЕБЯ и славы.

Я потёр лоб. С их враждой нужно что-то делать, пока они друг другу лица не расцарапали.

— Мы идём купаться и загорать, это вам понятно? — прорычал я. — Не драться. Не пререкаться. А тупо расслабляться!

— Да, мой бог, — вампирша сразу же положила руку мне на сгиб локтя. Бросив едкий взгляд на полицейскую, сообщила: — К твоему сведению, вампиры любят солнышко. Оно греет, а вот тебя даже вулкан не согреет, дорогая. Кстати, ты хоть купальник не забыла? Или так и будешь в форме загорать?

— Я не ношу форму, дура! — взъярилась Лекса.

— Да? — вампирша окинула её взглядом. — Синяя джинса день ото дня. Я уж думала, в полицейском управлении Ходдимира утвердили новую форму. Так что с купальником? Или присоединишься к нудистам? Тогда обязательно намажься кремом, а то обгоришь, птичка. Можешь попросить Волка, у него МНОГО.

Я медленно выдохнул. Терпение. Его нужно гораздо больше, чем осталось у меня.

Лекса ещё не привыкла к манере общения вампирши, так что ведётся на любую провокацию. Вот и сейчас она шла рядом, и я практически слышал, как скрипят её зубы.

Даже хорошо, что у неё больше нет табельного…

— Лекса, а тебе сколько лет-то? — неожиданно спросила вампирша, сбив лейтенанта с толку.

— ЧТО? — охренела та.

— Просто солнце… оно портит кожу… — задумчиво протянула Кармилла, приложив палец к губам. — Морщинки раньше времени появятся, силикон от жары потечёт…

Всё, это стало последней каплей.

— У меня всё НАТУРАЛЬНОЕ!!! — зарычала она на всю улицу.

— Тише, дорогая, — махнула рукой вампирша. — Люди смотрят, неприлично. Хотя о чём это я? С каких это пор ментов стали учить манерам.

— О, так ты у нас ещё и светская львица? — чуть успокоилась Лекса, ощутив знакомую почву под ногами. — И где ты манерам училась? В школе благородных убийц?

— Почти, — улыбка Кармиллы стала острее скальпеля. Но её глаза резко переметнулись на меня. — Капитан, а ты ведь любишь персики? А как относишься к кураге?

— Кармиллочка, а что такое курага, кити-кити? — подсуетилась кошка, прыгая вокруг.

И вампирша с радостью пояснила:

— Ну вот посмотри на нашу полицейскую, — она обрисовала руками верхние округлости Лексы. — У неё персики… размером с арбузы. Но скоро будет курага.

— А как, кити-кити???

— Сморщатся и потянутся к земле.

По холодной ярости в глазах Лексы, я понял, что такого она не простит.

— Поправка, — вмешалась Вайлет. — Курага — это сушёные половинки абрикосов без косточки. Персики тоже сушат, но такой продукт называется «сушёные персики». В просторечии их могут называть «персиковая курага», но это неверно с точки зрения технологии.

— Спасибо за справку, — вздохнул я.

Конец улицы выводил прямо на набережную, за которой начиналась широкая полоса ослепительно-белого песка. Солнце ещё висело высоко над горизонтом, окрашивая море в золотистые оттенки. Пляж Бризхейва встретил нас весёлым гомоном отдыхающих, шумом волн, криком чаек и роботов, которые продавали кукурузу, шашлык, арбузы, мороженое и вездесущее пиво «Кракен-брау».

— КИТИ-КИТИ, МОРЕ!

Возглас Сэши стал сигналом к действию… для неё самой.

Она сорвалась с места с такой скоростью, что её светлые волосы и хвост превратились в смазанное пятно. Она понеслась к пляжу, но её прыть быстро снизилась, потому что она не отпускала руку Ди-Ди, утаскивая несчастного механика за собой, как якорь, который забыли отцепить.

— Сэша, стой! — пропыхтела Ди-Ди, упираясь ногами в песок. — Мы же договорились!

На пляже, у самой кромки воды, механику наконец удалось остановить этот пушистый ураган, схватив Сэшу за шкирку, словно нашкодившего котёнка.

— Ты же обещала вести себя хорошо!

— Я и веду! — с восторгом ответила Сэша, уже сбрасывая сандалии. — Смотри, какая водичка! Кити-кити, она мокрая!

Она тут же начала шлёпать босыми ногами по мокрому, плотному песку, на который лениво накатывали волны. Девушка-кошка визжала от восторга каждый раз, когда вода касалась её лодыжек.

Мы подошли следом, щурясь от яркого света. Я опустил поля шляпы пониже. Народу было полно — всех цветов и размеров. Многие отдыхали под зонтиками, группа ксеносов играла в волейбол.

Шондра, как самая практичная, указала на ряд деревянных кабинок для переодевания.

— Туда, — коротко скомандовала она.

Девушки, подхватив свои пляжные сумки (которые всю дорогу болтались на Робине), гуськом направились к кабинкам. Я же нашёл большой валун в тени одинокой пальмы и устроился на нём, наблюдая. Робин встал позади меня,