Плюс, он не в плену у галларийских ублюдков, а это была уже, своего рода, маленькая победа. Теперь осталось только понять, что от него хочет иной и зачем сохранил ему жизнь. Интересно он, вообще, слышал мои слова, о том, что я его друг. Если да, то странно, почему он тогда выстрелил в меня.

У нас вроде с ними шаткое, но все же перемирие.

В отличии от тех же галларийских ублюдков, которые за столько лет так и не смогли наладить с коренными жителями Проклятых Земель контакт.

Он этой мысли, на душе у Серебряного змея стало теплее и он даже позволил себе улыбнуться. Хотя, были и исключения, вроде того молодого барона. Надо будет сообщить о нем Гончим, чтобы их Орден взялся за него вплотную.

Не хватало еще, чтобы эти галларийские ублюдки умудрились закрепиться по другую сторону Разлома благодаря этому странному барону и построить нечто вроде, ныне утраченного, форта «Блистательный».

Нет, этого допустить никак было нельзя. Даже, если придется отдать свою жизнь.

— Прийти в себя, — пока Идальго размышлял над всем этим, он упустил тот момент, когда к нему подошли.

«Ого, при таком росте и телосложении, удивительно, что я не услышал шагов», — подумал Сервантес смотря на крупного иного.

Рассматривать его, конечно, было неудобно, будучи подвешенным вверх головой, но что поделать. Выбора у него особого не было.

— Да, — ответил Серебряный Змей. — Зачем ты выстрелил в меня? Я из Иллерии! У нас с вами союз, — произнес он и иной усмехнулся.

— Не с нами, — ответил он, чем немного удивил Идальго.

«С кем это, не с нами?» — подумал он, смотря на здоровяка иного, тело которого покрывали татуировки в виде символов ярко-красного цвета, значения которых Сервантес не знал.

— Я не понимаю, — ответил Идальго и хотел было покачать головой, но не смог.

Он по прежнему не мог двигаться и этого его ужасно раздражало. А еще его тело сильно затекло и даже если бы сейчас ему удалось освободиться, ни о каком бое не могло идти и речи. Освободись Идальго сейчас, он бы в руке и ножа не удержал. Да чего там говорить, Сервантес был уверен, что и на ногах будет не в состоянии устоять, настолько они затекли и болели.

А тем временем, его собеседник снова усмехнулся.

— Нас называть Падальщики, — ответил он и Серебряный Змей грязно выругался про себя.

Судьба в этот поход была к нему явно не благосклонна. Почему из всех иных он нарвался именно на этих ребят?

— Что вы хотите от меня? — спросил иллерийский офицер, но иной ему ничего не ответил.

Он просто ушел, оставляя Сервантеса наедине со своими мыслями.

А подумать ему было о чем…

* * *

— Не нравится мне все это, — произнес я, когда наш небольшой отряд остановился.

Фанги нашли большое количество следов и сейчас Де’Аламик и кардинальский сын пытались прочитать их в меру своих сил.

— Сколько вы насчитали, Жозе? — спросил Пересмешник.

— Одиннадцать, — ответил ему Жумельяк.

— Я тринадцать, — произнес лекарь и поднялся с колена. — Судя по всему, он попал в плен к иным. — добавил лекарь и покачал головой.

— А может, и не в плен, — ответил ему сын кардинала. — Серебряный Змей очень хорошо говорит на языке иных, знает их обычаи, поэтому мог с ними договориться о том, чтобы они отвели его к своим, и если это так, то это очень плохо, — добавил он и приняв вертикальное положение, осмотрелся по сторонам. — Нужно их нагнать, прежде чем это произойдёт, — сказав это он посмотрел на меня.

— Так иные же, — произнес Де’Жориньи.

— И что? Вы с ними никогда не сражались? — в голосе Жозе послышались нотки раздражения.

— Сражался, — ответил Жуль, но в численном превосходстве, а не наоборот, — добавил он и смерил кардинальского сына недовольным взглядом.

— Вот и попробуете что-то новое, — ответил ему Жумельяк. — Если среди них не будет магов, то проблем они нам не доставят, — добавил он и посмотрел на Рошфора, который сидел прямо на земле и явно не понимал сути разговора.

Он молча хлопал глазами, смотря на участников диалога и выглядел слегка глуповато. Признаться честно, мне даже стало его немного жаль. В его теле осталась лишь малая часть Винсента Рошфора — Багрового Палача, одно имя которого на многих наводил страх.

Да, он до сих пор оставался статным и высоким красавчиком, плюс, он был старшим сыном одной из самых богатых семей Галларии, но разумеется, все это не шло ни в какое сравнение с тем, что было до того как он лишился магии и потерял память.

Я отвел взгляд от огненного мага. Это его проблемы, в которых он сам виноват.

Да, мы лишились очень сильного союзника в его лице, но сейчас у нас хватало и других проблем, одна из которых был сбежавший пленник, который судя по всему нашел себе союзников.

Но это не точно.

— Как скажите, командир, — тем временем, ответил Жумельяку здоровяк, специально акцентировав внимание на последнем слове. Кстати, впервые за долгое время, Де’Жориньи не назвал своего собеседника по имени. Видимо, сильно его задел Жозе своими словами.

— Люк, можно вас⁈ — спросил меня маг воздуха, по поведению которого и голосу уверенно можно было сказать, что он изрядно раздражен.

Видимо, сказывалась усталость. А еще раны.

Ожоги, которые они получили вместе с Де’Аламиком не окончательно не зажили, ибо для этого одного зелья и магии лекаря, которая была не бесконечной, было слишком мало.

И пленник, как назло сбежал, из-за чего мы понемногу уходили с выбранного курса, и вместо того, чтобы сразу идти в подземелье были вынуждены гоняться за ним по джунглям, которые сами по себе были не самым приятным местом.

Помимо москитов и других жалящих насекомых, хватало тут и других раздражающих фактором. Колючие растения, чьи шипы или острые кромки листьев, казалось, так и хотят ранить тебя и причинить боль. Обильная влажность из-за которой было сложно дышать. Густая растительность сквозь которую было очень сложно пробиваться и многое многое другое.

А если прибавить к этому все то, что произошло с нами до этого…

Не удивительно, что психика не выдерживала и