— Спасибо, воздержусь, пожалуй. Мне твоего пересказа хватило.

Толчок представлял собой обычную полянку, поросшую жухлым кустарником.

Когда они приехали, там уже находились люди.

Два долговязых мужика с хмурыми лицами, прибывшие на уазике. Один в черной робе, другой в зеленой. Урка и раб.

Две девушки и парень в длинных сероватых туниках, подпоясанных разноцветными кушаками. Их также доставила повозка, запряженная ослом.

Зачуханный мужчинка в кожаной куртке и широких штанах с карманами по бокам. За спиной у него был армейский брезентовый рюкзак. Наверное, пехом пришкандыбал.

— В черном и зеленом — алькатрасовцы, будьте с ними поосторожней. Лучше вообще не разговаривайте. А девицы с парнем — дарьянцы, — объяснил Пятак.

— Это те, кто волшебнице Дарьяне поклоняются? — спросила Джей.

— Они самые. Хреновы язычники.

— Не любишь ты их…

— Не люблю.

— А почему?

— Есть причины.

— С ними-то можно общаться? — спросил Луцык.

— Лично я воздерживаюсь. А вы — как хотите, — равнодушно сказал Пятак.

— А что за чувак в кожанке?

— А это Левша.

— Мастер на все руки?

— Он самый. Вот с ним можете смело разговаривать.

— А как насчет обеспечения нашей безопасности? — поинтересовался Кабан, он не мог долго таить обиды и постарался забыть свой позор.

Пятак вынул из-за пояса пистолет.

— Вау! Круто! Это же Вальтер ППК! — оживился Кабан.

— Разбираешься в оружии? — спросил Пятак.

— В кино видел. Это же любимый пистолет Джеймса Бонда. Агента 007.

— Это еще кто такой?

— Самый бесстрашный, самый обворожительный, самый стильный и самый бессмертный сотрудник британской разведки.

— Может, все-таки возьмем пару топориков? — вмешался Луцык, кивнув на повозку, в которой лежало холодное оружие.

— Да не бойся ты. Если что, отобьемся, — с деловитой ленцой протянул Пятак.

— Всем здрасьте, — поприветствовал присутствующих Пятак.

Те молча кивнули в ответ. Он поинтересовался, не видел ли кто-нибудь грузовик с шестью коммунарами на борту. Все отрицательно помотали головой.

К Пятаку подошел Левша, они обменялись рукопожатием. Лицо мастера было покрыто оспинами, а на носу краснел огромный прыщ, глаза сияли нездоровым блеском.

— Ну как дела, Пятак? — спросил он замогильным голосом.

— Пока не родила. Сам-то как?

— Живу потихоньку.

— Ох, и разит от тебя. Поди недели две уже синячишь?

— Ну что ты такое говоришь!

— А сколько?

— Неделю. Вернее, неделю и один день.

— Не бережешь ты себя, Левша!

— Так я познаю мир. Кстати, у тебя не найдется немного самогонки?

— А чем расплачиваться будешь?

Левша снял рюкзак, вытащил оттуда какую-то ржавую хреновину и протянул ее Пятаку. Тот повертел железяку в руках и оценил:

— Пол-литра.

— Издеваешься? — напрягся собеседник.

— Ну не хочешь как хочешь…

— Ну и жучара же ты, Пятак!

— Что поделать, время такое… Так чего, по рукам?

— Лады, — вздохнул Левша.

Пятак сгонял к телеге, налил из бурдюка самогона в глиняную бутылку, заткнул ее скрученной тряпицей и вручил Левше:

— Пей на здоровье!

Тот немедленно откупорил сосуд, сделал мощный глоток, задержал дыхание, смачно сплюнул и довольно улыбнулся.

— Луженая глотка у тебя, Левша! Там же больше пятидесяти градусов!

— Этим даром наградил меня Карфаген! На Земле у меня язва желудка была, врачи строго настрого бухать запретили. А тут могу пить и жрать что вздумается и в любых количествах, хоть бы хны.

Пока эти двое болтали, Джей подошла к дарьянцам. Девушки были как на подбор писаные красавицы. Молодые, высокие, голубоглазые, с длинными до попы косами. Да и юноша выглядел впечатляюще: широкоплечий, мускулистый, с белозубой улыбкой какого-нибудь голливудского актера. На поясе у парня висела кожаная кобура с пистолетом.

Произошло знакомство. Они назвали свои имена: Лада, Веста и Оскар. Джей непроизвольно хихикнула:

— Это что, шутка такая?

— О чем вы? — поинтересовалась одна из девушек.

— Вас реально зовут Лада и Веста?

— Да. А что тут такого?

Она сообразила, что скорее всего эти девочки родились на Карфагене и ничего не знают о «легенде» российского автопрома. Джей стало неудобно за свое поведение и она, на ходу что-то придумав в качестве объяснения, перекинулась несколькими общими фразами с новыми знакомыми, после чего отошла.

К своим Джей вернулась, уже не сдерживая улыбки:

— Прикиньте, этих двух девчуль зовут Лада и Веста.

Луцык прыснул в кулак:

— А пацана как кличут? ЗИЛ?

— Жигуль!

— Что, правда⁈

— Нет, прикалываюсь. Его зовут Оскар.

— А когда прибудет автолавка? — напомнил о деле Кабан.

Пятак оттянул рукав и деловито посмотрел на часы:

— Через девять минут.

Фирмачи явились точно по графику.

Они приехали на здоровенной красной фуре, которую сопровождал военный багги, оснащенный крупнокалиберным пулеметом. За рулем автомобиля-охранника сидел широкоплечий человек в боевой экипировке: разгрузке, бронежилете, каске, матерчатой балаклаве, скрывающей лицо. На пассажирском сидении лежал автомат Калашникова с подствольным гранатометом. За пулеметом на специальной сидушке восседал так же одетый бугай. Именно он и провозгласил:

— Сейчас мы откроем фуру, и вы сможете произвести обмен. Правила вы знаете. Просьба соблюдать очередь и не толкаться.

Металлические двери автолавки со скрежетом отворились. На землю спрыгнул человек в такой же экипировке, с короткоствольным автоматом за спиной.

Первыми отоварились дарьянцы. Оскар коротко пообщался с фирмачом, в результате чего получил увесистый пластиковый короб. Он перенес ящик в повозку, пошушукался с Ладой и Вестой, поочередно обнял их — и девушки проследовали в кабину фуры. Довольный Оскар забрался на облучок, тряхнул вожжами, и ослик зашагал вперед.

— Пятак, это что сейчас такое было? — поинтересовалась Джей.

— Фирмачи обменяли патроны на двух девиц.

— Как это обменяли? — прикрывая рот ладошкой, ойкнула Гюрза.

— Обыкновенно. В Дарьяне это в порядке вещей.

— Но как такое возможно⁈

— Вот поэтому-то я и не люблю дарьянцев.

Следующими были алькатрасовцы. С фирмачом общался урка. Раб не вмешивался, молча стоял поодаль. На сей раз торги затянулись. Урка что-то долго рассказывал, жестикулировал и бранился. Фирмач кивал, но разводил руками. Но в конце концов они все-таки смогли договориться. Урка скомандовал рабу, тот мухой метнулся к уазику, достал из кабины тушу какого-то зверя, с трудом взвалил