Цзэ Сюлань тем временем вновь вернулся к болтовне о бактериях, словно это была очень интересная тема. Линь Ян не понимал и трети того, о чем он говорил, поэтому не слушал. Просто сидел у окна и наблюдал за работой, за вовлеченностью этого заклинателя в свое дело. Почему он раньше никогда не показывал эту свою сторону? Если бы Цзэ Сюлань хоть когда-нибудь в прошлом говорил так, улыбался так, вел себя так, то стольких ссор и недомолвок между ними удалось бы избежать. Они, возможно, не были бы так далеки, как сейчас.

Хотя Цзэ Сюлань, казалось, позабыл все давние обиды и действительно начал новую жизнь после восстановления золотого ядра. Он, несмотря на свой скептический взгляд на вещи, стал намного более открытым и разумным. Он наконец-то обратил внимание на мир и на окружающих его людей. Для эгоиста вроде него это было величайшее достижение. Хотя он, возможно, и не был никогда таким уж эгоистом.

Пока Линь Ян размышлял о своем, Цзэ Сюлань уже смолк и молча занимался исследованиями. Солнце взошло, пришли ученики. Линь Ян давно ушел на завтрак, а Цзэ Сюлань все сидел, не обращая ни на кого внимания. Теперь ему не требовалась ничья помощь, потому как оставалось размножить полученные бактерии. Тут поможет только время. Однако Цзэ Сюлань нашел очень интересный способ ускорить их жизненные циклы. Слегка изменив пару знаков в заклинании на ускоренное созревание плодов, он изобрел заклинание на ускоренное размножение бактерий. Если бы кто-нибудь предупредил Цзэ Сюланя, какие могут быть последствия от таких вот экспериментальных замен, он подумал бы несколько раз, прежде чем заниматься подобным. Но подсказать ему было некому, система ни о чем конкретном тоже ничего не знала, поэтому Цзэ Сюлань делал подобное без всякого страха.

Это заклинание забирало не много сил, если использовать его единожды, но многократное использование было вполне себе ощутимо.

На закате дня Цзэ Сюлань решил немного передохнуть и отправился навестить принца Нина. За ним сейчас присматривал лучший лекарь города, получив указания от заклинателя. О любых явных ухудшениях ему следовало сообщать хозяину Туманного склона. Но его так ни разу и не побеспокоили за эти пару дней. Это явно был не плохой знак.

Подойдя к комнате Наследного принца, Цзэ Сюлань наткнулся на стражу, что ответственно стояла по стойке смирно у дверей спальни императорского отпрыска. Невзирая на мелкий дождь, они стояли, высоко вздернув носы, и по их лицам уже струилась вода.

– Я пришел к Наследному принцу, – кашлянув, сказал Цзэ Сюлань. – Доложите ему.

– Его высочество Наследный принц Нин отошел ко сну. Подойдите позже, – сказал начальник стражи.

Цзэ Сюлань уже хотел уйти, как дверь распахнул лекарь, выходя из покоев принца Нина:

– Идемте сюда, его высочество попросил пригласить вас в покои.

Приведя заклинателя к принцу, сам лекарь ушел. Вероятно, ему об этом ранее сказал сам Наследный принц. Оно было и к лучшему.

– Ваше высочество, как ваше здоровье? – Волосы Цзэ Сюланя не успели вымокнуть полностью, но этой влаги хватило, чтобы концы начали слегка завиваться. Взяв стул у стола, заклинатель перенес его к кровати принца и присел у изголовья.

Цинь Фэнчжан выглядел болезненно: лихорадочный румянец на щеках, бледная кожа, отдающая синевой, покрасневшие белки глаз. От императорского величия не осталось и следа. Ему тяжело дались эти несколько дней. Но он все равно улыбался пришедшему заклинателю, словно давнему другу. Цзэ Сюлань был бы последней сволочью, если бы не улыбнулся в ответ.

– Вполне себе неплохо. Кости ломит, встать не могу. Меня даже приходится кормить, как ребенка. Но я в здравом уме. Думаю, это самое важное.

– Разумеется. Совсем тут со скуки умираете?

– Как же верно подобрано слово. Этот лекарь хоть и толковый, но ужасный зануда. С ним ничего невозможно обсудить. Я даже пытался поговорить с ним о травах, но все впустую.

– Ну, вот я и пришел скрасить скучные будни вашего высочества, – посмеялся Цзэ Сюлань. Цинь Фэнчжан хрипло рассмеялся следом. – Я ненадолго заглянул, уже время за полночь перевалило, наверное. Вам следует больше отдыхать.

– Мне будет намного лучше, если вы посидите со мной и поговорите, уж поверьте.

И Цзэ Сюлань остался. Сначала он поделился своими результатами в создании лекарства, потом принц Нин принялся расспрашивать о бактериях, и Цзэ Сюланю пришлось повторить лекцию об их строении и жизни. Цинь Фэнчжан рассказывал о своей жизни во дворце и о том, как раньше частенько так вот болел, лежа без сил в кровати ночи напролет. Они обсуждали все и одновременно не говорили ни о чем конкретном.

Принц Нин давно не встречал собеседника, который способен так чутко улавливать его мысли и вести беседу на равных. Его подданные всегда старались угодить прямому наследнику, поэтому с ними было откровенно неинтересно говорить, его немногие друзья интересовались, в силу своего молодого возраста, развлечениями и выпивкой. Цзэ Сюлань был намного старше самого Цинь Фэнчжана, принц это знал, заклинатели ведь так долго живут! Наверное, поэтому вести с ним диалог было так интересно и легко. Они беседовали пару раз, но за эти пару раз у Наследного принца сложилось стойкое убеждение, что они знакомы целую вечность. Может, они встречались раньше, в прошлой жизни?

Когда время приблизилось к часу кролика [7], Цзэ Сюлань почувствовал себя достаточно восстановившимся, чтобы вернуться в свою лабораторию.

– Работай спокойно, – сказал ему принц Нин, пока заклинатель еще не встал на ноги. – Ты вершишь великое дело. Здесь спешка ни к чему. Я не боюсь умирать.

Цзэ Сюлань серьезно посмотрел в чужие глаза, блестящие, словно черный нефрит, в котором сжаты вековые истории и духовное наследие всей страны. Вот уж точно глаза будущего правителя. Спустя некоторое время он взял принца за руку и заговорил:

– Ваше высочество, ну что за дурные мысли? Пока я здесь, вам не стоит думать о смерти.

Принц Нин слабо улыбнулся. Отчего-то ему безумно захотелось, чтобы этот человек позвал его по имени.

– Фэнчжан, – тихо попросил Наследный принц.

– Что?

– Зови меня Фэнчжан.

Цзэ Сюлань решил, что тому совсем плохо. Лихорадочный румянец на щеках подтверждал его мысли. Но до смерти этому человеку было далеко. Уж этот мастер об этом позаботится.

– Фэнчжан, – ласково обратился Цзэ Сюлань, выполняя просьбу будущего правителя Поднебесной и отбрасывая все формальности, – ты будущее страны. Ты ее опора. Ее сердце. Я не