- Любопытно. - Пробормотал толстяк, переглянувшись с приором, — Что было дальше?

- А дальше он схватил меня как щенка, а я снёс ему голову выстрелом в упор. - Ответил я, по понятным причинам, не желая распространяться о золотистом свечении, охватившем мои руки.

- Вот значит как. - Задумчиво проговорил епископ, прикрыв веки. - Ты больше ничего не хочешь рассказать? - Поинтересовался он, не раскрывая глаз.

- Ну, в какой-то миг мне показалось, что мои руки охватило золотое свечение, но думаю, это просто последствия удара головой. - Поведал я сенсационное известие. Надеюсь, моё пояснение достаточно правдоподобно, чтобы меня не упекли в здешний аналог психушки.

- Аврелий? - Открыл глаза епископ.

- Мне нечего добавить. - Отчеканил инквизитор, хотя инквизитор ли? Те парни, в похожих на моих шмотках, куда больше соответствуют образу. Нужно будет расспросить Аврелия на эту тему и прояснить уже наконец, как тут всё устроено. Заодно и с выбором стороны окончательно определюсь.

- Хорошо, очень хорошо. - Пробормотал себе под нос упитанный сверх меры епископ.

- Тиберий, введи его в курс дела, раз уж брат-воин не удосужился этого сделать. - Приказал епископ, переведя взгляд на приора. Так-так, всё же 'приор' это не имя, и уж точно не сан, значит, это должность и что-то мне подсказывает, что не такая уж и маленькая.

- Кстати, а как вы меня нашли? — поинтересовался я, ощутив перемену в разговоре.

- Я узнал, где тебя держат,— мрачно буркнул Аврелий, похоже, произошедшее в Олидбурге не самым лучшим образом сказалось на его разговорчивости, да и выглядит он куда мрачнее, чем раньше, хотя, казалось бы, такое просто невозможно. Куда уж мрачнее-то?

- Я всё тебе расскажу. - Подал голос Тиберий, епископ стукнул пару раз в стенку экипажа, вновь прикрыл веки, и, кажется, задремал. Стук, по всей видимости, был условным сигналом, во всяком случае карета почти тотчас замедлила ход, а через пару мгновений и вовсе остановилась. Отворив дверь, Аврелий выскочил на улицу, мотнул головой, и я без дополнительных пояснений выбрался вслед за ним. Приор выбрался с другой стороны. Едва дверцы закрылись, как кучер стегнул лошадей, и карета покатила дальше. Бросив пару взглядов по сторонам, я обнаружил себя на в меру широкой улочке удивительно чистого для средневековья города. Над моей головой мерно покачивалась вполне понятная вывеска. Кружка пива на фоне печёного гуся и название заведения, написанное столь неразборчиво, что прочитать его не удалось.

- Нам сюда. - Подал голос Аврелий, толкнув внушительной толщины дверь. Та даже не шелохнулась, а вот 'брат-воин' болезненно поморщился и повторил попытку, но уже другой рукой. В этот раз дверь распахнулась, как от удара тараном. Отметив этот момент, где-то в глубинах памяти, я вошёл в трактир вслед за Аврелием. Спустя несколько минут мы уже сидели за просторным столом, созерцая приятнейшее зрелище в виде целой горы самых разнообразных яств. Прочитав короткую молитву, Аврелий принялся за еду, а я только сейчас отметил, что всё это время приора с нами не было, куда он делся? Ему же нужно меня просветить насчёт последних событий. Впрочем, все эти вопросы появились у меня в голове только после того, как голод освободил для них достаточно места под сводами черепа. Ха! а ещё говорят, что голодание помогает достичь просветления и кристальной ясности мысли. Хотя если подумать, то это чистая правда, поголодав в течение месяца, я с кристальной ясностью начал понимать, что человеку нужно есть!

- Так что там насчёт того, чтоб просветить меня насчёт всего случившегося? - Поинтересовался я, расправившись с большей частью жратвы на столе.

- Тиберий тебе всё расскажет. - Буркнул в ответ охотник на ведьм. С того самого момента, как мы очутились в этом заведении, с его лица не сходила мрачная гримаса. Припомнив сцену у входа в трактир, я мысленно сложил два плюс два. Вот оно, похоже, Аврелий всё ещё не оправился от ран. Похоже, тот упырь красноглазый здорово его потрепал. Воспоминание о площади Олидбурга окончательно испохабило настроение. Так что ещё минут десять мы сидели в мрачном молчании. В голове роились весьма мрачные предчувствия и совсем уж тёмные догадки. Во время заточения в карете я успел подумать о многом, в том числе и о том, что произошло на площади Олидбурга. Тот окровавленный урод — управлял кровью, она была его оружием и в то же время защитой. Это же невозможно! Хотя нет, вру, возможно, раз уж произошло. Тогда выходит, что я видел, и есть магия. Магия...Что-то непохожа та помесь Фреди Крюгера с Эдвардом руки-ножницы на Гари Потера. Да что там он даже на Гэндальфа непохож! Где дурацкая шляпа, а где посох. Ну да ладно, нужно успокоиться, сердце, как и всегда, стоило мне воскресить в памяти образ того урода, грозилось выпрыгнуть из груди от страха.

- Ну вот, я вижу, вы уже поели. - Голос приора вывел меня из ступора.

- Мне нужно идти. - Поднялся из-за стола Аврелий.

- Иди. - Кивнул приор, усаживаясь напротив. Коротко кивнув на прощанье, Аврелий вышел из трактира, и не подумав расплатиться с трактирщиком.

- Что ты знаешь о Папе? - Спросил Тиберий, поймав мой взгляд в перекрестье своих глаз. Именно так, поскольку ощущение от его взгляда было такое, будто тебя снайпер через прицел разглядывает.

- Ну, он, главный. - Озвучил я свои обширные познания в этом вопросе. Судя по несколько потрясённому взгляду Тиберия, он ждал несколько более развёрнутый ответ.

- Ну, так вот слушай. - Начал рассказывать приор, и надо сказать, что лекция вышла весьма обширная. Тиберий коснулся всех важных вопросов, начиная политическим влиянием здешнего Папы на сопредельные государства и заканчивая внутренней иерархией и некоторыми тонкостями избрания нового Папы. Вот уж никогда бы не подумал, что в основе выборов папы лежит не то усложнённая, не то доведённая до ума демократическая система. Правом голоса обладают лишь восемнадцать кардиналов, составляющих вместе малый совет. Причём на пост кардинала может быть назначен лишь достигший сана епископа клирик. От обилия информации у меня немедленно разболелась голова, но я продолжал слушать, благо что общие очертания творящегося вокруг уже начали вырисовываться в голове.

Всё окончательно стало понятным лишь тогда, когда Тиберий поведал о стремительно прогрессирующей болезни нынешнего Папы. Причём даже по самым оптимистичным прогнозам Понтий пятый не доживёт до конца года. Так что