— Да даже не знаю… Кто там породы разных животных выводит? — нашёлся я.

Здесь, в этом мире, евгеники не было. И теория эволюции находилась в зачаточном состоянии. Если где-то вдруг и находили большие кости, всегда можно было списать на Тьму и драконов. Чего прошлое-то попусту ворошить? Тем более, такое, о котором и не помнит никто.

— Скажешь тоже! — хохотнул Бубен. — Не! Я думаю, это всё можно поправить! Вон, есть эти… Умные… Которые генетикой занимаются. Вроде как наука о всяких генах и прочей ерунде. Думаю, надо их за грудки брать и лечить наше больное общество. Иначе скоро все будут слепыми ходить.

Надо сказать, благодаря памяти Андрея я знал, что мой товарищ не так уж ошибается. Правда, в этом вопросе нельзя списывать со счетов и телевизоры с телефонами и компьютерами… А ещё плотную застройку городов, жители которых, в принципе, редко когда смотрят вдаль. Но, в общем и целом, ситуация была именно такой, как описывал Бубен. Просто в мире Феди эти процессы шли намного медленнее.

— Нужно, чтобы лекари доступнее стали! — развил мысль Бубен. — А то упало у тебя зрение, а лечение такое дорогое, что проще продолжать в столбы тыкаться. Строение глаза, в конце концов, уже отлично изучено. Так ведь, Федь?

— Я не изучал! — сразу открестился я. — И даже не знаю, как и что там изучали. Не успел заинтересоваться вопросом.

— Да тебе-то чего в эти вопросы лезть? Ты вообще двусердый, как и я, а у нас тело покрепче будет! — Бубен хохотнул. — И денег побольше. Это я больше об обычных ребятах беспокоюсь. У меня тут сосед совсем ослеп, считай. Вчера, представляешь, мою открытую дверь не заметил, а у неё цвет похож на цвет стен на лестнице… Ну и впилился прямо в торец, бедняга!.. Я вышел, а он на полу сидит, репу чешет. Всего шестьдесят мужику, а уже не видит ни хрена!

— А если скопить на лечение? — уточнил я.

— Семья, дети, внуки уже пошли… — Бубен воспринял мои слова как претензию и принялся оправдывать соседа. — Он хороший дядька-то, толковый! Но всего себя семье отдал. Зубы теряет, зрение теряет… А сам отмахивается, мол, лишь бы у семейства всё было хорошо…

Общаться с Бубном было легко. Возможно, сказывалось то, что разница в возрасте, на самом деле, была не настолько уж велика, как могло показаться. Особенно если брать среднее арифметическое из нас с Андреем. В итоге, за вечер успели обсудить и наше совместное дело с защитой двусердых, и мою награду за голову убийцы, и многое другое.

И даже особо не захмелели.

В училище я вернулся я вполне довольным и сонным. И даже подумал, что неплохо бы время от времени давать себе послабление. С другими учениками я, конечно, между занятиями общался, но большинство боярских детей всё-таки предпочитало держать дистанцию.

В субботу я проспал до полудня, а затем принялся приводить себя в порядок, готовясь к предстоящему ужину.

Особнячок Волковых прятался на улице Суворова — да, здесь тоже был этот целеустремлённый полководец — в глубине небольшого садика. Летом с улицы, наверно, можно было разглядеть лишь его крышу, покрытую бурой черепицей. А вот сейчас, когда деревья избавились от листвы, фасад домика просматривался целиком.

Против ожиданий, в нём не было какой-то чрезмерной вычурности. Не светилась в лучах холодного солнца позолота, не кичились богатством барельефы. Напротив, особнячок выглядел достаточно скромно и неприметно.

В общем, не то, чего обыватель ожидает от жилища древнего рода, обласканного царской династией.

А вот охраны у Волковых хватало с лихвой. Человек двадцать успел насчитать, пока мы заезжали на территорию.

Ехать мне, кстати, пришлось в машине рода: всё-таки на моём «Соколе» подкатывать к таким особнякам неуместно. Волкова ехала здесь же, вместе с престарелой служанкой — как того требовали самые строгие, несколько устаревшие уже правила этикета.

Кроме нас троих, в салоне сидели два бойца ближней охраны, а за машиной следовали ещё два вместительных автомобиля с дополнительным усилением.

Дабы соблюсти приличия, всю дорогу приходилось имитировать вялую светскую беседу. И дело было вовсе не в охране со служанкой. Просто мы с Таней были не слишком хорошо знакомы.

Более того, мы с ней элементарно вращались в разных кругах. А в такой ситуации даже сплетнями о знакомых не обменяешься. Приходится говорить об учёбе, о планах, о том, о сём… Но я старался, честное слово! К счастью, долго стараться не пришлось: доехали мы быстро и без пробок.

Мать и отец Татьяны, ожидавшие нас в гостиной, откровенно удивили. Хотя они и были двусердыми, но выглядели, скорее, дедушкой и бабушкой своей молоденькой дочери. Естественно, я не выдал удивления ни жестом, ни взглядом. Однако на заметку взял: вероятно, играла какую-то роль особенность их рода.

Ужин прошёл всё в той же светской обстановке. Я делал комплименты угощению, вкусу хозяев особняка, а они благодарили и заверяли меня, что это не их заслуги. Далее меня расспросили об учёбе, а я уточнил, не заскучало ли семейство в провинциальном Ишиме…

В общем, мы старательно обменивались любезностями, не заводя разговор о деле.

А потом ужин подошёл к концу. Таня отправилась куда-то с отцом, а я остался наедине с главой семейства и понял, что именно сейчас начнётся важный разговор.

Однако Анастасия Волкова сумела удивить. Встав из-за стола и не затронув тему встречи, женщина пригласила меня в свой рабочий кабинет. И это действительно был неожиданный ход.

На Руси принято было встречать гостей в гостиной. А уж если пригласили на ужин, тем более –изволь развлекать гостя как положено, всё в той же гостиной.

В кабинете встречались исключительно по делам. И уж если гостя из столовой проводили в кабинет — значит, дело серьёзное. В этом мире даже присказка была: «Из столовой в кабинет», что означало появление какого-то важного безотлагательного дела. В общем, почти как с корабля на бал — но категорически наоборот.

Во всяком случае, так требовали традиции. А Волковы, как я заметил, традиции соблюдали неукоснительно.

— Вы знаете про особенность нашего рода, Фёдор? — поинтересовалась глава рода, холёная пожилая женщина с умными тёмно-зелёными глазами, под которыми, словно географическая карта, раскинулась сеть глубоких морщинок.

Сама она, войдя в кабинет, устроилась за письменный стол, а мне приглашающе указала на кресло напротив.

Я ещё сесть не успел, как в дверях неслышно возник слуга. Передо мной