АРЕНА

Сам дуэльный комплекс мало изменился со времени моего прошлого ученичества. Только красивых трибун вокруг Арены понастроили, да ещё с навесами над каждой, чтоб, значит дождь не мочил. Раньше-то со своими лавками, да стульями приходили – это кто побогаче. А кто и просто ножками стоял, смотрел. Сейчас у самого борта стояло пятеро преподавателей – надзирающий кворум. Трибуны сиротливо пустели – с уроков не отпустили никого, вместо историка в аудиторию снова загнали первую дамочку, которая растерянно принялась лепетать про схемы нерегулярных воздушных потоков...

– От лица Академии в последний раз предлагаю сторонам примириться, – начал Болеслав.

– Отказываюсь, – кинул я, не глядя, и привычным движением перемахнул борт.

Арена была красной – с намёком на жизнь и кровь, в которой эта жизнь заключается, полагать надо. Красный гранит барьера, выставленного большим овалом, красный крупный песок. Сколько раз мы тут со Змеем, да Кошем мослались, уже и не счесть.

Я – опять же привычным движением – опустился на одно колено, положил ладонь на песок: «Привет!» Показалось мне или нет – в ответ словно пришло удивлённое узнавание? Песок всегда, перед каждым поединком, оказывался ровным, будто пригладили его. И всегда был чуть тёплым, от чего казался живым.

Кузьма был предельно торжественен. Как же – не абы что, поединок чести!

А ещё он начал петь. Внутри меня, да. Что-то очень героическое, древнее, помнится, на драккарах деда Рюрика такое заводили перед битвами. Вот его припёрло! А с другой стороны, чего я хотел? Он же меч, оружие. Сколько десятков лет в арсеналах провалялся. Пылью покрывался, ржавел. А должен был биться, повергать противников, лить кровь, и всё такое.

Я слушал слова отстранённо – эта битва будет совсем не моя, я сейчас Кузьме только советом смогу помочь. Да и то – стоит ли? Только под локоть толкать. Он у меня и сам молодец.

С противоположной стороны через гранитный барьер перелез историк. Ого, щитов сколько! Похоже, навинтил всё, что мог. Молодец, подготовился. Давай-давай, настраивайся, уродец. Я тебя до смерти убивать не буду. Наверное. Не решил ещё.

– Вы всё ещё можете примириться, – начал наш декан.

– Болеслав Константинович, по-моему, это против правил.

– Позвольте, – с беспокойством начала пожилая дама, в которой я предположил алхимичку, – но у молодого человека же нет ни соответствующей квалификации, ни оружия...

– Оружие есть, – возразил я и отстегнул фибулу от пиджака. Кузьма воодушевился сильнее, преображаясь в суровый боевой каролинг – в духе песни, наверное.

И тут историк ударил.

Мне оставалось только стоять. Кузьма мелькал вокруг, отражая заклинание за заклинанием. Похоже, ушлый препод вытряхнул кубышку с артефактами (может, свою, а может – факультетскую). Когда в нас начали шарашить молнии, Кузька захохотал совершенным берсерком и запел уже в голос. Вокруг трещит! Воздух искрит от энергий. Кузьма поёт. А я чего? Я тоже начал ему подпевать. Как говорится, Рюрикова дружина дурного не посоветует.

А вот когда резко пахнущий озоном воздух успокоился, и стало понятно, что историк исчерпал все запасы, и теперь кастует заклинания на ходу, как умеет, мы пошли вперёд.

16. А ВЫ ДУМАЛИ, МЫ ТУТ ШУТКИ ШУТИМ?

ПОЕДИНКИ, КОТОРЫЕ МЫ ЗАСЛУЖИЛИ

Шёл я не торопясь. Смотрел на этого чмыря, суетливо кидающего в меня обрывки полусформированных заклинаний, и такая досада взяла. И это вот – цвет боевой школы? Ещё на хвост не наступили, а уже обделался. Это настолько было непохоже на наши старые сшибки и противостояния, что меня невольно накрыл флэшбэк (что за словечко дурацкое – опять, наверное, из молодёжного языка...).

* * *

– Я тут заклинание...

– ...новое придумал, – со смехом подхватил Кош. – И как оно? Хорошо?

– Да посмотреть надо. Пошли на Арену, а?

– Змея зовём?

– Не-е, он сегодня с новенькой магичкой мутит.

Кош сделал чопорное лицо:

– Всё-таки практика приёма женщин в Академию, кажется мне излишней.

– Кощей, задолбал. Нормально говори!

– А я и говорю нормально! Или мне снизойти на твой сермяжный уровень?

Я рассмеялся:

– О! Щас как разобижусь! Самое оно для Арены.

– Я ведь и сам хотел тебя позвать, – тонко улыбнулся Кощей, – у меня тоже новинка.

– Расскажешь?

– Не-ет, зачем интригу портить?

– А пошли, интриган. Щас я тебя...

Подначивая друг друга, мы пришли к Арене.

– Нет, ты глянь! – в очередной раз удивился я. – Порядочные люди выходят силами померяться – сколько человек является поглазеть? Пять-десять? Ну, двадцать! Я даже специально проверял. А у нас? Это что за народные гулянья опять? Всё вокруг забито! Даже княжеский шатер приволокли! Не иначе, Святослава прибыла, – я обличительно ткнул в конструкцию и не упустил шанс подколоть Кощея: – Нет, её-то резон я понимаю, а остальные? Мёдом им, что ли, намазано?

Кош покосился на меня подозрительно. Ну, а чего, шила в мешке не утаишь. Но зато и доказательств порочных связей никаких – нежелательные беременности исключены, а девственность в случае необходимости по щелчку восстанавливается. И не было ничего, ничего не было...

Но эту деликатную тему наш целитель, понятное дело, поднимать не стал, сразу на толпу стрелки перевёл:

– Так ставки, родной. Угадывать результаты наших поединков не получается даже у дипломированных пифий, вот люд и развлекается. Кстати, сегодня ставят в основном на меня. Не верят в тебя, – он хохотнул, – и правильно! Народ должен знать своих героев. То есть – меня! – он поклонился публике и особо – княжескому шатру.

Я тоже склонил голову. Гордость гордостью, но меру тоже надо знать.

Зашли на Арену. Я – со своей стороны, Кош – со своей. Привычный ритуал, поздороваться, ладонь к песку прижать...

Я встал и нашел взглядом Кощея. Нет, вы гляньте на него, а! Я, конечно, определённый выпендрёж уважаю, есть в этом даже свой шик, но...

Кощей сидел на своей стороне на легком раскладном деревянном стульчике. На стульчике! На магический дуэли! Типа, плевать он хотел на мои потуги и так в себе