— Я сделаю всё, что в моих силах, ваше величество. Когда мне приступить к работе?

Глава 19

Кабинет генерала Бенкендорфа.

В кабинете находились начальники первой, четвёртой и пятой экспедиций, начальник штаба Дубельт.

— Герман Иванович, какие результаты удалось получить? — первым нарушил молчание Бенкендорф.

— Ваше высокопревосходительство, доподлинно установлено, что Вайсман-Жаровский вернулся в Россию девять месяцев назад, прибыв из Германии. Мы активизировали агентурную сеть, и поступившие дополнительные сведения свидетельствуют: он не только восстанавливал старые связи в Петербурге и Москве, но и действовал во Владимире и Нижнем Новгороде. Им были организованы и налажены рабочие кружки на Обуховском и Путиловском заводах. Кроме того, он вёл активную пропагандистскую работу среди студентов Политехнического института и Университета. В одном из таких кружков состояла Сулимова.

— На какие средства осуществлялась его деятельность?

— Источник финансирования — счета в филиале Лионского кредитного банка и в Коммерческом банке. Среди учредителей последнего значатся «Дойчебанк» и банк «Ливенсон» из Бремена. К сожалению, эта информация для нас закрыта. Выяснить состояние счетов Вайсера не представилось возможным. Текущее местонахождение субъекта также установить не удалось. Хочу заметить, ваше высокопревосходительство, работа идёт крайне медленно, — начал Гессен, сдерживая давно копившееся раздражение. — Мы тонем в многочисленных недопониманиях и межведомственных согласованиях. Официальные запросы за вашей подписью или подписью генерала Дубельта требуют колоссального количества времени и сил. А откровенно оскорбительное отношение к нашим требованиям со стороны банковских служащих и вовсе сводит все усилия на нет.

Герман Иванович сделал паузу, чтобы подчеркнуть вес следующих слов.

— В этих условиях я невольно вынужден согласиться с предложением полковника графа Иванова-Васильева о создании единого разведывательного центра с широкими полномочиями. Меня особенно заинтересовала его идея о создании специальной службы по борьбе с экономическими преступлениями. Считаю это не просто своевременным, но и абсолютно необходимым.

Бенкендорф с неподдельным удивлением посмотрел на начальника первой экспедиции.

— Ваше высокопревосходительство, я позволил себе ознакомить Германа Ивановича с записками полковника, — поспешил внести ясность Дубельт. — Рассчитывая услышать его экспертное мнение.

— И каково же ваше мнение, Герман Иванович? — спокойно, как было в его обыкновении, спросил Бенкендорф.

— Я полностью разделяю выводы полковника, — твёрдо ответил Гессен. — Все службы, призванные обеспечивать безопасность империи, действуют разрозненно. Каждая исходит из собственных интересов и понимания, а не из общей задачи. Вы требуете от меня быстрого результата, ваше высокопревосходительство, но с чем я сталкиваюсь? — голос Германа Ивановича начал срываться, и он уже прямо смотрел на шефа. — Главное управление пограничной стражи отвечало на мой запрос три дня! На все требования ускорить процесс они спокойно отвечали, что подчиняются Министерству финансов и у них есть иная, более важная работа!

Гессен хотел ещё что-то сказать, но сдержался, нервно теребя кожаную папку.

— Глеб Васильевич, — обратился Бенкендорф после долгой паузы, к начальнику пятой экспедиции подполковнику Шурагину. –Что у вас?

— Официальное сообщение и пояснения по поводу покушения на его Величество напечатаны во всех изданиях со строгим указанием не менять текста и не печатать других мнений, чтобы не вызывать разных толкований.

— Все свободны. Леонтий Васильевич, останьтесь.

Когда дверь за последним из присутствующих закрылась, Бенкендорф повернулся к Дубельту. Его лицо выражало не столько гнев, сколько недоумение и холодную настороженность.

— Как это понимать, Леонтий Васильевич? До появления этого полковника Иванова-Васильева Жандармский корпус и Третье отделение вполне справлялись со своими обязанностями и функционировали без нареканий. Теперь же, едва он представил свои записки, все вдруг заговорили о каких-то непреодолимых трудностях в сношениях с другими ведомствами?

— Александр Христофорович, разрешите задать вопрос: вы желаете услышать правдивый ответ или удобную отговорку подчинённого, угодливую для уха начальника? — осторожно осведомился Дубельт.

— И вы туда же, Леонтий Васильевич? — нахмурился Бенкендорф, в его голосе прозвучала лёгкая укоризна.

— Александр Христофорович, — тихо, но твёрдо начал Дубельт, сделав небольшую паузу. — Граф Иванов-Васильев, в силу своего характера и положения, попросту не побоялся озвучить то, о чём многие давно шепчутся в кулуарах. Он человек, не боящийся начальственного окрика, и имеет смелость открыто высказывать своё мнение по вопросам службы. И что самое неприятное… все его замечания, увы, имеют под собой почву. Остальные же, в силу робости или карьерных соображений, не решаются выразить его вслух. Я говорю не о пустых разглагольствованиях, а о конкретных, дельных предложениях по исправлению недостатков в нашей работе. По моему крайнему разумению, нам следует к ним прислушаться и принять на вооружение новые подходы и решения в нашей работе.

Бенкендорф задумался, не отводя от Дубельта тяжёлого, оценивающего взгляда.

— Насколько правдива информация о пограничной страже и банках? — сухо спросил он.

— Информация абсолютно правдива, ваше высокопревосходительство. С банками вопрос обстоит сложнее. Они укрываются за положением о банковской тайне, прописанной в их уставах. Формально они правы. Но позвольте обратить ваше внимание на следующее: в Империи действуют два десятка крупных банков, чья деятельность распространяется по всей России. Министерство финансов зачастую не имеет ни малейшего представления о реальном характере их операций.

Дубельт сделал многозначительную паузу, чтобы подчеркнуть важность следующей фразы.

— А ведь речь идёт о финансовых потоках, прошу заметить, колоссальных и абсолютно неконтролируемых. Финансирование подрывной деятельности Вайсмана — лишь самый очевидный тому пример. При этом у нас нет ни рычагов давления, ни даже законной возможности потребовать отчёта. Подобных случаев — множество. Вот и приходится для выполнения ваших задач изыскивать возможности… — Дубельт чуть помедлил, — подчас не всегда согласующиеся с буквой закона. — Он не отвел взгляда.

— И как часто вам приходится переступать через закон? — уточнил Бенкендорф, и в его голосе зазвучала холодная нотка.

— Нечасто, ваше высокопревосходительство, но такие случаи, увы, имеются. Штаб-ротмистру Володину пришлось через агентов, близких к банковским кругам, добывать сведения, связанные со счетами Вайсера. Иных способов попросту не нашлось.

— Значит, информация о банковских операциях продаётся? — едва заметно усмехнулся Бенкендорф.

— Всё имеет свою цену, Александр Христофорович. Как метко выразился