Проникшись полученной угрозой, я резко вскочил с кровати, и тут же начал одевать тот комплект одежды, который в прошлый раз мне посоветовал верный Симми.

После этого мысленно порадовавшись тому, что благодаря привычкам из прошлого мира я собрался с вечера, схватил свёрток, где лежала фотография и мои бумажки, я словно ошпаренный выскочил из комнаты, и через несколько секунд уже сбегал по лестнице в сторону зала.

Августа уже одетая на выход сидела за столом, и немного скривив губы, при виде моего внешнего вида, заметила:

— К твоему сведению, внук, и я тебе об этом уже тысячу раз говорила, что в обществе волшебников не принято часто появляться в одном и том же. К твоему счастью мы сейчас слишком спешим, поэтому переодеваться я тебя не заставлю, но знай, что я очень недовольна твоим выбором. Ешь садись!

Подходя к своему месту, я как мне показалось справедливо заметил:

— Но бабушка! Зачем такие сложности, ведь в прошлый раз мы ходили за палочкой, а в этот раз идём в совершенно другое место! Встретить там кого-то из тех, кого мы видели в прошлый раз практически невозможно, и никто даже не узнает, что я вышел в той же самой одежде!

— Невилл! — возмущенно воскликнула Августа, после чего нравоучительным тоном продолжила:

— Не важно узнает кто-то об этом, или нет! Важно, что об этом знаешь ты!

Мысленно посетовав на эти изжившие себя предрассудки, я вдруг с замиранием сердца обнаружил рядом с рукой Августы небольшой конверт, и всё бы ничего, но этот конверт был усыпан до безобразия знакомыми блёстками!

— Бабушка, что-то мне подсказывает, будто сегодня мне пришло какое-то письмо? — спросил я, завороженно глядя на конверт.

Августа верно растолковала мой взгляд, но вместо ответа хлопнула ладонью по столу, и нервно воскликнула:

— Невилл Лонгботтом! Садись и немедленно ешь! Если бы ты встал вовремя и не пререкался со мной, то уже бы знал, что написала тебе дочь Ксено, однако ты решил наплевать на моё предупреждение и всё проспал! В наказание письмо ты получишь только после возвращения!

«Вот ведь… Тяжело быть ребёнком.» — с грустью подумал я, и решив не гневить бабушку пуще прежнего, сел на стул, и начал быстро поглощать несколько остывшую овсянку.

После быстрого приёма пищи, бабушка схватила меня за руку и потащила в направлении выхода из дома. Когда мы переступили порог — я неожиданно вспомнил о словах домовика по поводу цветов для мамы, и только хотел остановить бабушку, чтобы выполнить обязательный ритуал по их добыче, как заметил аккуратный букетик из фиалок, ждущий меня на перилах крыльца.

Ночью был дождь, и благодаря этому я отчётливо увидел на несколько размокшей земле чёткие следы небольших ножек, которые однозначно указывали на то, что букетик в моих руках — это дело рук Симми.

С теплотой подумав о предусмотрительном домовике, который зная своего «маленького хозяина» решил подстраховаться и не смотря на своё состояние сделал этот букет, я пропустил момент как мы вышли за пределы действия Фиделиуса, а в следующий миг я вновь ощутил «прекрасные» ощущения от парной трансгресии…

В следующий миг мы очутились перед ничем не примечательным старым закрытым универмагом. Вывеска «Purge Dowse Ltd.» облупилась от времени, а окна были надёжно заколочены, что буквально кричало о том, будто этим помещением не пользовались уже несколько десятков лет.

Благодаря воспоминаниям ребёнка, полученным накануне — я прекрасно знал, что надо делать, поэтому сразу же подошёл к двери магазина, и коснувшись палочкой крохотного символа чаши, сразу толкнул здоровенную дверь.

После этого я решительно шагнул внутрь, и в тот же миг мир перевернулся. Вместо полуразрушенного магазина передо мной открылся весьма просторный холл с очень высокими сводами, заполненный волшебниками в зелёных мантиях. На стенах мягким светом горели магические светильники, а под потолком кружило целое облако бумажных журавликов, которые доставляли записки волшебников между этажами.

Одному богу известно — чего мне стоило не замереть на месте, удивлённо рассматривая это удивительное место. Вместо этого я взял бабушку за руку, и целиком доверившись ей в выборе направления движения, постарался абстрагироваться от реальности.

Бабушка отнеслась с пониманием к моему состоянию, и целеустремлённо двинулась в сторону стены, где находилось несколько лифтов.

Честно говоря — я малость ошалел от размера этого заведения. Что в книгах, что в каноне — ему практически не уделялось внимания, а на деле это оказалось нереально большое здание, в котором было аж целых шесть этажей, и тут было СТОЛЬКО волшебников, что я даже не знал куда мне смотреть, чтобы поменьше удивляться…

Тем временем мы зашли в лифт, и спустя несколько мгновений начали медленный подъём наверх. Сквозь решётчатые двери было прекрасно видно, как мимо нас мелькают этажи: Травматология, Заклятия и Проклятия, Магические болезни, и наконец лифт остановился, а механический голос, прежде чем открыть решётчатые двери, объявил:

— Отделение магических заболеваний и травм, долгосрочные палаты, четвёртый этаж.

Двери резко открылись, и нас тут же встретил знакомый запах — смесь зелий, свежести заклинаний и чего-то неуловимого, больничного. Коридор был залит мягким светом, а на стенах висели портреты знаменитых целителей, которые оживлялись и перешёптывались между собой при виде нас.

Неожиданно откуда-то сбоку раздался лёгкий мелодичный голос:

— А, Лонгботтомы!

Резко оглянувшись, я увидел как к нам приближается молодая женщина в мантии зелёного цвета с символом переплетённых змей на груди. Её тёмные волосы были собраны в тугой пучок, а глаза смотрели внимательно, но тепло.

Память ребёнка тут же выдала, что это лечащий врач родителей — целительница Кьяра. Та самая, которая приходила ко мне, в день моего появления в этом мире.

— Невилл, как твоё здоровье? — спросила она, слегка наклонившись передо мной, целиком подтверждая недавнее воспоминание, после чего с улыбкой заметила:

— Последний раз я тебя видела после твоего падения, и должна признать, что выглядишь ты с того времени гораздо лучше!

— Всё хорошо, — пробормотал я, понятия не имея о том, как раньше Нев общался с этой женщиной.

— Он здоров, — тут же отрезала бабушка, спасая меня от дальнейшего допроса, и добавила:

— Мы