Шут кивнул.

— И еще… — король обвел взглядом своих ближайших людей. — Усильте слежку за мальчишкой. Слишком много странностей вокруг него последнее время.

Глава 11

Карета мерно покачивалась в такт цокоту лошадиных копыт по влажной булыжной мостовой. Над набережной клубился утренний туман, густой, как пар над котлом; он прятал очертания домов, мостов и редких огней фонарей. В сером свете утра все казалось зыбким: и река, и улицы, и мои мысли.

Запах гниющей сырости от Леги, несмотря на закрытые окна, просачивался сквозь невидимые щели в обивке салона кареты. Где-то вдалеке каркнул ворон, перекликнувшись с сородичем на противоположном берегу.

Только сейчас я понял, насколько меня вымотала эта ночь. Не физически — морально.

Королевский прием закончился под утро. Я всего полчаса назад высадил герцогиню дю Белле с племянницами у главного входа ее дворца. Несмотря на насыщенную событиями ночь, девушки продолжали оживленно обсуждать все произошедшее. В основном, конечно, сестры Макса щебетали о молодых кавалерах, которых вокруг них вилось столько, что у каждой шла кругом голова. Под разговоры — кто и как стоял, что сказал, как взглянул, о чем шептал на ухо во время танца — мы и добрались до дворца герцогини.

Мы с тетушкой в разговор не вмешивались, просто, улыбаясь, наблюдали за счастливыми девушками, которые наслаждались плодами своего триумфа. Надин и Патрисия после жизни в доме у «любящего» дядюшки и его женушки поначалу держались зажато. Но постепенно внимание и блеск высшего общества разбили ту внутреннюю стену, которую они так долго возводили в последние годы.

Когда я вышел из кареты, чтобы проститься с женщинами уже официально моего рода, каждая из сестер обняла меня и поцеловала. Надин и Патрисия пообещали молиться о моей победе, а Валери, хищно улыбаясь, сказала, чтобы я оставил хотя бы немного врагов их столичным кавалерам: им тоже нужно прославиться на этой войне.

— Граф, — гордо подняв подбородок, обратилась ко мне герцогиня, когда девушки, весело щебеча, скрылись в дверях дворца. — Сегодня, благодаря вам, впервые за многие годы мне не стыдно произнести старый девиз рода Грамон. Смерть, но не бесчестье!

Глаза Жанны горели огнем торжества.

— Смерть, но не бесчестье! — произнес я в ответ.

Затем герцогиня протянула мне руку, и я почтительно поцеловал ее. Мгновение — и Жанна склонилась надо мной, по-матерински нежно коснувшись губами моего лба.

— Береги себя, мой мальчик, и вернись с победой, — прошептала она, проведя пальцами по моей щеке и подбородку.

— И вы берегите себя, тетушка, — ответил я. — И помните о том, что я говорил.

Жанна серьезно кивнула и, развернувшись, прошествовала ко входу в свой дворец. Я уважительно покачал головой. Действительно, Каменная леди. И не скажешь, что она больше суток не спала и провела их на ногах, при этом активно заключая союзы и ведя переговоры…

Теперь я ехал в карете один, позволяя голове проясниться. Дворец, сиявший тысячами свечей, гудевший сотнями голосов, пахнувший десятками ароматов, теперь казался далеким сном.

Но этот сон не отпускал.

Я поймал себя на том, что снова прокручиваю в памяти последние часы: разговоры и поступки, лица в зале, улыбки дам, недружелюбные и насмешливые взгляды мужчин.

А еще меня не отпускали мысли о руне, которую я «случайно» вытащил из барабана. Вернее, о том, зачем моему тайному покровителю понадобилось раскрыть свое инкогнито и частично поделиться информацией обо мне самом. В том, что это не случайность, я был уверен на все сто процентов. Надо будет поискать побольше сведений об этих персонажах.

Карета качнулась и пошла мягче, звонкий цокот копыт сменился гулким топотом — дорожное покрытие стало грунтовым. Мысленно я отметил, что проехал половину пути. Перед тем как вернуться в Лисью нору, меня ждет еще одна встреча.

Я со вздохом откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Перед внутренним взором снова возник королевский парк, где труппа Бризо давала свое представление.

Я сидел рядом с принцессой Адель. Она почти не шевелилась, лишь изредка поворачивала голову, бросая на меня внимательные, испытующие взгляды.

Ее глаза задерживались на моих волосах чуть дольше, чем следовало.

А я, делая вид, что не замечаю ее внимания к моей черной шевелюре, лишь мысленно посмеивался над девчонкой. Забавно. А ведь она действительно пыталась убедиться, нет ли в моих прядях того самого золотистого отблеска, о котором недавно прочитал в своей книге жрец.

На мгновение мне даже захотелось подшутить над Адель, слегка подзолотить магией кончики моих волос. Вот бы изменилась ее физиономия. Но порыв остался порывом. За мной и без этих шалостей, вон, уже целый отряд соглядатаев следит.

Когда наши взгляды встречались, Адель тут же отворачивалась, делая вид, что увлечена происходящим на сцене.

А на сцене шло то, что театральные критики называли комедией.

Пьеса о ловкаче-островитянине по имени Джек, который, покинув родной остров, высадился на материке. Там он тут же попал в какую-то забавную передрягу, затем в еще одну, и еще…

В общем, веселися Джек-островитянин по полной. А в это время на далеком родном берегу его ждала жена Брунгильда и семеро спиногрызов. Все это действо сопровождалось разнообразными спецэффектами, которым я и научил моих друзей комедиантов.

Сказать по правде, у труппы Бризо отлично получалось претворять в жизнь как мои, так и собственные наработки. Механизмов стало заметно больше, и сам коллектив вырос. Примерно раза в три или четыре. И неудивительно: наверняка к мэтру Бризо выстроилась целая очередь из театрального и циркового люда. Ему было, из кого выбирать.

Новую пьесу Бриджитт, которую она явно написала совсем недавно и специально, чтобы привлечь внимание кое-кого, зрители приняли на ура. Толпа смеялась, хлопала, а принцесса даже пару раз прикрыла рот веером, чтобы скрыть свой громкий смех.

Вот бы она удивилась, если бы узнала, кто стал прообразом ловкача Джека.

Когда актеры вышли на поклон, я почувствовал на себе взгляд Бриджитт. Она стояла чуть впереди, бледная, с застывшей словно искусственной улыбкой. Рядом стоял Этьен. Мой «сын» кланялся зрителям, скрывая в уголках губ еле заметную усмешку. А еще периодически посматривал в мою сторону. Он явно надеялся, что я подойду к ним.

И его ожидания не обманулись. Адель привычно потащила свою свиту, включая и меня, к сцене. Я думал пообщаться с Бризо без лишних глаз и ушей, но что вышло, то вышло.

К тому моменту, когда мы оказались рядом с декорациями, вся труппа, как ее старые члены,