—И у тебя сегодня день рождение! — радостно воскликнула Уна.

—Нет. Мое день рождение было полгода назад, в тот день, когда мы покинули сул. Я была на грани смерти и поэтому считаю его своим вторым днем рождения. Мы потом подсчитаем и определим месяца в году. На следующий год я точно скажу число и месяц вашего дня рождения. Сегодня мы отпразднуем его.

—Шамамама. А ты научишь нас считать? — спросила Амия и показала на черточки.

—Научу. Не только считать, но и писать.

Я взяла палочку и написала на полу её имя. Пол у нас был чистый, но, увы, в мелком песке и земле.

Все с интересом посмотрели на надпись и с удивлением на меня.

—У нас Шаман не умел писать, — с придыханием сказала Амия.

—Откуда знаешь? Может, умел, но не показывал, — засомневалась я. Все же она девочка, а такие таинственные люди могли и не все рассказывать и показывать.

—Нет, он только чертил палочки и кружочки, рассказывая то, что говорил человеку. Мы жили с ним по соседству. Разве ты не помнишь?

—Наверное, я забыла, — грустно проговорила я и постаралась перевести разговор подальше от опасной темы.

Дети за год возмужали, и появилось чувство взрослости в их глазах. Это чувство было не подражанием взрослому человеку, а наработанное и выстраданное за это время.

Они прочувствовали всю ответственность не только за свою жизнь, но и за других рядом находящихся детей.

Их внимание и ответственность была явственна видна по отношению к маленьким детям, с которыми они проводили свободное время: объясняя что-то или помогая им мастерить нужное для семьи.

Да, семья стала для нас не пустым звуком, а якорем для каждого из нас.

Кими и Доли. Вроде маленькие ребятишки, и им только играть и играть, но они всегда стремятся помочь старшим девочкам.

Что-то принести, что-то порезать для приготовления пищи и заметила, что у них были свои предпочтения в выборе занятия.

Кими чаще всего крутилась у костра, помогая готовить, а Доли нравилось шить.

Её маленькие ручки с усердием выводили стежки, которые с каждым разом становились ровнее, и не удивлюсь, что скоро она будет развивать свое творчество в этом направлении.

Дети быстро схватывают все на лету, их ум гибок, и они открыты ко всему новому и необычному.

Даже Нот определился со своей профессией.

Лайз и Чуа. Моя опора. Из них получатся, да нет, уже получились хорошие охотники.

Внимательность — вот что объединяет их. За такой малый срок научиться читать следы животных -- не каждый ребенок на такое способен, и притом, что учителей у нас нет.

Только один многословный, таинственный, жестокий мир леса помогает нам приспосабливаться и выживать и возможно, его можно назвать нашим учителям, который подсказывает, направляет, но и не прощает ошибок.

Конечно, они многое стали замечать и в какой-то момент возникнут вопросы, на которые мне придется отвечать.

Пока все списывается на мои знания как Шаманки. Просто женщин Шаманок никогда не было и первое имя из уст Амии прозвучало Шама — так она обозначила женщину Шаманку, а мама.., а мамой они стали звать меня по своему желанию.

Думаю, что Шамамама — это двойное уважение ко мне: как к Шаманке, где все они были почитаемыми в племени, а мама — как к дорогому человеку.

В этот день мы валялись на шкурах: маленькие дети играли между собой, кормили наших питомцев, которые немного ворчали от их чрезмерного внимания.

Все же дикие звери не могут быть слишком ласковыми и даваться в руки всем желающим, что и произошло в будущем.

Они выбрали нас троих своим ближним кругом. Котята, если у них было желание, то могли прилечь рядом или со мной, или с Чуа и Лайзом.

С остальными они были просто дружелюбными, но держались на расстоянии.

Кими и Доли обижались на них, но пришлось им объяснить, что каждое животное сам выбирает своего хозяина.

—Представьте, что наши киски будут доверять всем подряд: ластится ко всем и вымаливать ласку, то в конечном итоге они не смогут нас защищать и быстро погибнут от рук других людей. Так что отнеситесь к их выбору с уважением.

Вечером от безделья, не привыкли мы долго сидеть без дела, мальчики взяли чаши, перевернули их и стали по ним потихоньку отбивать дробь.

Девочки подскочили и вокруг костра заплясали плясуньи: притоп, поворот, взмах руками, ножки отбивают ритм…,

В этом неприхотливом танце вылилась их радость, счастье, надежда. Никогда не думала, что простые движения можно расшифровать и увидеть то, что хотели сказать танцоры.

Я прихлопывала в ладоши, подбадривала танцующих детей и добавляла в ритм свой звук.

Сама не заметила, как очутилась рядом с ними и втянулась в танец. Языки огня, пляшущие тени под сводами пещеры, отбиваемый ритм на простых чашах и подпевка постепенно перенесли меня в другую реальность.

Я словно вознеслась под облака, и подо мной раскинулась земля с его бесконечным лесом, реками и озерами.

Никакого серого пепла, никакого серого неба — только яркие краски.

Я чувствовала каждый шепот листочка, каждой трепет травинки. Деревья шептали что-то успокаивающее и обещающее.

Я была всем, и всё было мной. Передо мной замелькали кадры: снег, солнце, которое озаряет все пространство, люди у моей пещеры, белый барс, ливень и страшные существа, большая река….

Очнулась с поднятыми руками в полной тишине и мне показалось, что время остановилось, по крайней мере, так ощутила пространство вокруг себя.

Дети смотрели с широко открытыми глазами, устремленные на меня, словно видели впервые.

Девочки образовали круг, видимо, давая мне пространство для моих движений, и сейчас стояли замершими фигурами, а мальчики опустили руки на импровизированные инструменты и замерли, не решаясь нарушить миг короткого увиденного мгновения.

Мой глубокий и шумный вдох послужил спусковым крючком к их оживлению, и они переглядывались между собой, решая, кто первый произнесет слово в полнейшей тишине, не считая потрескивания огня.

—Шамамама. Ты так красиво танцевала, — произнесла Кими, прижимая руки к груди в знак восторга.

Широко раскрытые глаза и улыбки детей говорили, что мой танец очень удивил их.

Хотя я редко танцевала в далеком прошлом, но вот смотреть, как танцуют другие,