По моему телу пошла волна мурашек. Охренеть, это что⁈ Где я, вашу мать? Не может человек двигаться настолько быстро, но это был явно он. Из тени вынырнул крупный мужчина и молниеносно скользнул ко второму похитителю, с лёгкостью держа полуторный чёрный меч в одной руке.

С момента его появления прошло от силы пару секунд, но этого хватило, чтобы Димон исполнил свой последний номер. Он потянулся в мою сторону, с руки слетело что-то кислотно-яркое и ударило мне в грудь.

В глазах помутнело. Следом до меня добралась волна кровавых брызг. Второй похититель распрощался с жизнью. Я посмотрел на внезапного гостя. Стоит прямо, тяжело дышит, меч выскользнул из руки, с оглушительным звоном упав на пол. Выражение ужаса на его лице хороших вестей не предвещает.

Странно, я будто вспомнил его. Паша? Откуда я его знаю? Без лишних разговоров мой спаситель поднял меня на руки, как пушинку, и спешно понёс на улицу. Сознание покидало меня, но я отчётливо услышал: «Даже не вздумай сдохнуть, говнюк мелкий!».

Глава 2

Ты волшебник, Янчик!

Имение Залесовых, той же ночью.

— Ты сказал, что ты шаришь в этой теме, ты…! — глава рода Залесовых осёкся и посмотрел исподлобья на незваного гостя. — А что в итоге? Твой человек списан в утиль, а отпрыск Брониных вернулся домой!

Собеседник сидел напротив со скучающим видом, будто его это вообще не касалось, а напротив, и вовсе забавляла эта ситуация. Перед ним стоял среднего роста худой мужчина «за пятьдесят», брюнет с пятнистой сединой.

Отставив в сторону бокал с виски, гость поднялся и посмотрел на Алексея Геннадьевича свысока. Залесов сразу поник, инстинктивно съёжившись.

— Не забывайся, барон, — холодно произнёс гость. — Не дрейфь. Маловероятно, что пацан выживет. Бронины объявят войну — мы её для тебя выиграем.

— Хорошо бы так…

От былого запала главы рода не осталось и следа. Он понимал, что крупно влип, пойдя на поводу у этих ублюдков. А от мутного гостя у Алексея Геннадьевича и вовсе мороз по коже ходил. Хотя бы потому, что он не мог запомнить ни его имени, ни лица. Да это и неважно. Ему обещали лёгкую победу, а всё переросло в войну с его бывшим товарищем. Он уже и не помнил, почему вообще решился на это.

Пауза длилась недолго, гость попрощался и покинул кабинет барона. Тот же, в свою очередь, в яростном бессилии сжал ручки своего кресла, отчего те жалобно затрещали.

— Ничего, — пробормотал под нос Залесов, отрешённо уставившись в одну точку. — Скоро род Брониных канет в лету, а мы наконец восстанем из этой лужи дерьма…

Постепенно прихожу в сознание, тело будто каменное. Сил нет вообще. Где-то рядом мама напевает песню, как в детстве:

'Баю-бай, закрой глаза,

Ворон в небе кружит раз,

Тихий голос в ночь летит —

Тени знают все пути…

За окном стоит беда,

Чья-то тень скользит туда,

Не смотри, не говори —

Тени знают все пути… '

Мое тело покрылось мурашками от осознания. Это была моя мама! Та, что всю мою жизнь приходила ко мне во снах! Открыл глаза. Мы в моей спальне, в новом мире. Я помню эту комнату отчётливо, будто действительно прожил здесь всю жизнь.

Мама сидит чуть поодаль в кресле, вяжет что-то. На вид ей чуть за сорок, довольно высокая, при этом стройная. Тёмно-каштановые волосы собраны в причудливую толстую косу, переброшенную через плечо. Сидит ровно, как и положено аристократке.

Она уже закончила и, видимо, собралась уходить, когда я тихо продолжил:

'Конь по снегу мчит, как дым,

Старый лес стоит немым,

Не шагни в его тени —

Тени знают все пути…'

Мама сидела напротив, внимательно наблюдая. Из-под ярко выраженных густых бровей на меня смотрели тёмные, почти чёрные глаза. Глаза, наполненные искренней материнской любовью. Глаза, которые я сразу же вспомнил.

Когда я закончил петь, она подошла ближе, сгребла меня в охапку и заплакала навзрыд. Мне и самому едва удалось сдержать слёзы. В той жизни у меня их не наблюдалось с самого детства. А в этой… Я был почти уверен — всё взаправду. Только вот не мог даже себе объяснить, как такое возможно.

Успокоившись, мама немного отстранилась и взяла меня за руки.

— Я очень переживала, сынок, — она на секунду задумалась, — Ты пролежал без сознания неделю, с тех пор как Паша вернул тебя домой с тяжёлым магическим отравлением.

— Неделю? Отравление? — искренне удивился я. — Неудивительно, что я руками едва шевелю, тело словно парализованное…

Мама на секунду встрепенулась и замерла, глядя куда-то в сторону окна. Почему я так откровенничаю с ней? Я ведь не до конца уверен в том, кто я на самом деле…

По лицу матери пробежала слеза, губа едва заметно задрожала. Она посмотрела на меня, вытерла щёку рукой и улыбнулась.

— Ничего, милый. Ты пережил такой стресс… Сейчас схожу за отцом и доктором. Виктор Игнатьевич тебя подлатает. — мама встала с кровати и направилась к выходу. — Я зайду к тебе позже, Янчик.

Время подводить итоги. То, что я — Ян Борисович Бронин, ежу понятно. Как меня занесло сюда, я всё равно не разберусь, значит, и пытаться не стоит. Просто буду действовать по обстоятельствам. Снова познакомлюсь с отцом, да и с доктором интересно было бы пообщаться…

И всё же меня не покидает ощущение, что память моего предшественника никуда не делась. Я постепенно вспоминаю моменты из прошлого, и там не совсем радужно бывает.

Ян Борисович тот еще говнюк малолетний, отлично его Паша тогда охарактеризовал. Из того, что навскидку взялось в моей голове, я смог выстроить образ довольно своевольного, мягкотелого юнца, сидящего на шее у родителей.

Следом в памяти всплыл образ отца. Строгий, но справедливый. Правда, сильно уставший от выкрутасов сынишки и особо уже в него не верящий.