Данька носится по поляне с хаской, его смех разлетается по округе, сливаясь с щебетом птиц и лаем собаки. Мы пьем с мамой горячий чай и, сидя в плетеных креслах, смотрим за горизонт.

— Сережа, что ли, летит? — мама хмурит брови.

Звук вентиля вертолета все приближается, и вот уже видны темные очертания самой стальной птицы в лучах заката.

История встречи мамы с тем самым военным министром покрыта тайной. Мама, с группой паломников, была в храме на Пасхальной службе, где ее заметил Сергей. Попав в поле зрения сильного мужчины, ей не суждено уже было вернуться к отцу. А у Серебрякова силенок не хватило тягаться…

— Он же говорил, что через три дня прилетит? — тоже испытываю беспокойство.

«Чужой!» — понимаем обе, когда вертолет делает над нами круг и начинает садиться в ста метрах от дома.

— Даня, домой! — рявкаю, что есть мочи.

Мама спокойно достает из под ступенек карабин, и щелкает затвором.

— Зятек пожаловал, — хмыкает моя воительница, и оружие не опускает, направив его на приближающегося мужчину.

К нам действительно направляется Игорь. Чувствую слабость в ногах, и мысли тревожно скачут, ища выход из ситуации. Я не готова сейчас его видеть… Морально не готова. Каменное лицо и прищуренные глаза, говорят, что Туманов не просто зол — он в бешенстве.

— Мы гостей не ждали! — моя блондинка, ростиком ниже меня на голову, встает передо мной, загораживая.

— Людмила, я хочу поговорить с женой, — хриплый голос.

Туман смотрит на меня, как давно не смотрел, ведя глазами с ног до макушки. Надо же! Женщину увидел! Раздражение растет по нарастающей.

— Раньше надо было говорить! Теперь поздно! — тычу в него пальцем, что нехрен тут делать, без него было хорошо и спокойно.

— Лиль, — играет скулами. — Пожалуйста, давай поговорим?!

— Мам, ладно. Дай нам пятнадцать минут! Больше времени я тебе не дам! — складываю руки на груди.

Мама ворчит, что ПВО плохо работает, вот скажет она Сергею… Кинув угрожающий взгляд: «Только попробуй что-то учудить» на Игоря, уходит в дом. Провожая ее взглядом, замечаю две мордашки в окне, наблюдающих за происходящим. «Сын и собака явно в сговоре» — хмыкаю.

Глава 51

— Лиль, возвращайтесь домой, — Туман делает шаг вперед, ко мне. Я на шаг отступаю, качая головой.

— Что, по-твоему, «дом»? Место, где ты спишь? Мы перестали быть семьей, Игорь. Ты не помнишь, когда последний раз общался с сыном, не говоря уже обо мне.

— Я все делаю для вас! Чтобы вам было хорошо! — выкрикивает раздраженно.

— Как видишь, нам много не нужно, — показываю, чтобы он оглянулся вокруг. — Пройдет время, и все твои «для нас» обесценятся по одной причине — ты станешь чужим. Твоя погоня за властью и деньгами сделает тебя счастливей? Извини, я так жить не хочу. У меня уже года полтора нет мужа… Даже комнатные растения нуждаются в уходе, если ты их просто завел «для красоты». Все завяло, Туманов… Ты слишком долго не поливал.

Разворачиваюсь и иду к дому. Мама стоит у окна, обняв Даню — вот моя семья! Становится легко от принятого решения.

— Я дам тебе время! — перекрикивает Туман звук запустившейся вертушки.

Поднявшийся поток ветра прибивает меня к закрытой двери. Провожаю взглядом винтокрылую машину, из кабины которой неотрывно смотрит дорогой когда-то для меня мужчина.

Два месяца спустя.

— Лиль, скоро осень, Дане нужно в детский сад, — говорит мама.

Она права. Ребенок должен развиваться среди сверстников, да и одежды мы теплой с собой мало захватили. Возвращаться не хочется. Здесь удивительное место силы, которое наполняет мою душу спокойствием. В этой точке земли звезды светят ярче и ты чувствуешь вращение планеты под ногами. Здесь творческие сны, после просмотра заката, налитого золотом и воздуха, первозданно-чистого. Какие, к черту, заграничные курорты?! Сюда боги приходят отдыхать от суетного мира…

«Я обязательно вернусь!» — машу рукой удаляющейся хрупкой фигуре матери. Даня очень расстроен, но силится, чтобы не заплакать. Несмотря на отсутствие интернета и телевидения, ему тут нравилось.

В квартире пахнет нежитью и чем-то прокисшим. Выкидываю остатки испорченных продуктов из холодильника, начинаю прибираться, уничтожая толстый слой пыли. Даня гуляет во дворе. Слышу в открытое окно его заливистый рассказ, как он ловил форель с дядей Сережей, и гонял на квадроцикле. Устало наливаю себе чашку чая, обдумывая дальнейшие действия. В голове возникает вопрос: «где Туман жил все это время?» Некогда уютное гнездо выглядит заброшенным. Включенный на подзарядке сотовый не унимается от сообщений. «Твою мать! Туманову тоже придет оповещение, что я в сети!» — запоздало смотрю в окно, наблюдая, как паркуется темный внедорожник. Мужчина выходит из машины и поднимает голову на окно. Даже отсюда вижу, как он осунулся, стал меньше размером, что ли… Синие глаза пригвоздили к полу. Он будто боится отвести взгляд, держит им… Губы шевелятся и, понимаю, что Игорь произносит: «Лиля».

— Дань! Вон, твой папа приехал! — говорят мальчишки сыну.

Данька и без того прекрасно его видит, но топчется на месте, стесняясь подойти. Смотри, Туман! Ты сам воздвиг эти обрешетки вечной занятостью. Данька не знает, как к тебе подступиться даже.

Глава 52

Туман

Сложно было поверить, что их нет. Метался раненым зверем по квартире, голося на все лады… А толку? Пустота и тишина отзывалась в ответ. Взяв себя в руки, прикинул, что вариантов не так уж и много… Самый ужасный был — Лилия нашла себе другого мужчину и ушла к нему. Это «адьес» — пощечина. Зеркало разбил одним ударом кулака, не замечая, что заливаю прихожую кровью. С осколков на полу видел отражение мудака, просравшего самое дорогое. Сколько раз я отмахивался от ее звонков и просьб. Домахался, блядь! Сначала прекратились вообще какие-то обращения, а теперь — все! Разговаривать больше не с кем. Базарь, Туман, сам с собой, сколько влезет.

Как сумасшедший, воскрешаю в памяти Лилию с сыном на руках. Ее ласковое воркование и забота. Данька подрастал смышленым пацаном. Тянулся ко мне… А чему я его могу научить? Как пальцы гнуть и зарвавшихся в землю вколачивать? Думал, пусть Лилька правильное воспитание даст. Мое это: «иди к маме» — сейчас в горле поперек встало.

Через неделю вышел, что по военному ведомству их переправили