— Как будто ты сам не понимаешь, — в первый раз за встречу криво усмехнулся Дорохов. — Что касается встречи, это в принципе сыграло нам на руку. Мои коллеги из службы безопасности прискакали мгновенно и смогли несколько выбить князя из себя.

— А сам амулет? — жадно спросил Сидак.

— Остался у Разумовского, — пожал плечами Дорохов. — Ты же понимаешь, сейчас его имя у всех на слуху. Можно сказать новый любимчик Императора…

— У Императора нет любимчиков, — машинально перебил графа банкир.

— Да что ж ты такой, душный, Гена. Ты ж понимаешь, что я имел в виду, — поморщился Дорохов.

— Понимаю, — скривился, как от зубной боли, Сидак. — Меня бесят, Дима, эти аборигены.

— Как будто тебя одного! — хмыкнул Дорохов. — Еретики, что пошли против пророчества, обрекая на смерть не только свои племена, но и ставя под угрозу весь мир.

— Дима! — предостерегающе поднял бровь Сидак.

— Да-да, проехали, — вздохнул Дорохов и буквально отшвырнул в сторону серебряную вилку, массируя красные глаза. — Устал я, Гена. Сильно устал. А тут еще сын…

— Успокойся, друг мой, — протянул руку Сидак и крепко сжал товарища за плечо. — Коле помогут. Я обещаю. Целители уже в пути, сам… — он многозначительно показал палцем в небо, запнувшись. — … контролилрует процесс. Парня спасут.

— Ага, чтобы допросить, — горько усмехнулся Дорохов. Увидев изменившееся лицо собеседника, он тут же поправился. — Я всё понимаю, Гена. Абсолютно все. Но я бы сам хотел переговорить с сыном первым. Это не только удар по репутации это… значит, что они знают!

— Возможно это совпадение, — Сидак отстранился и снова взял в руки уже остывший кофе. — Так-то ты высокопоставленный чиновник Империи и возможно просто хотели копнуть под тебя.

— Гриша! — выдохнул Дорохов. — Ты сам-то в это веришь? Маг Крови силы не менее Магистра. Это, знаешь ли, штучный товар, чтобы отправлять его с ссыкуном, у которого папка работает в канцелярии с мутными перспективами сотрудничества. Нет, друг мой. Дело в другом.

— Возможно, — тяжело вздохнул Сидак. — Но мы знали, на что мы все шли и предполагали, чем это нам грозит. Вопрос в другом. Каким образом, Разумовский смог его стабилизировать? Никто не мог, даже наш… гхм… А он смог!

Граф взглянул на банкира и в глазах у него проявилась вся боль отца, который почти потерял хоть и не очень любимого, но всё же кровного сына.

— Я бы хотел это знать, как никто другой. И еще… — он внимательно посмотрел на собеседника. — Что удалось узнать у наших австрийских друзей?

— Пока ничего, Дима, — потупил глаза Сидак. — Но, они работают над этим.

Оба мужчины некоторое время помолчали, каждый погрузившись в свои мысли и попивая уже остывшие горячие напитки.

— Ладно, — с отвращением Сидак отставил в сторону остывший недопитый кофе. — Давай к делу.

— Давай, — кивнул граф и, в отличии от собеседника, залпом допил остывший чай. — Японцы ожидаемо отказались. Бриссу поведет сам Бестужев. Американцы отошли к Пожарскому. Индусы договорились с Истоминым, но там всё очень шатко. Может поменяется ещё всё.

— А Разумовский? — прищурился Сидак.

— А Разумовскому, как наиболее отличившемуся владетелю тверской аномалии достались австрийцы и китайцы…

— Две страны одновременно? — удивился Сидак.

— Ага, — с улыбкой продолжил Дорохов. — Они объявили, дословно: «к сожалению, состав нашей делегации не позволяет отправиться в аномалию самостоятельно, не подвергнув опасности жизни участников».

— Но их же будут сопровождать наши? О чем они, вообще? — продолжал удивляться Сидак.

— Свод Международной Безопасности и Противоаномального Сотрудничества, — улыбка Дорохова стала еще шире. — Пункт 10.2. «Жизни членов делегации имеют приоритет и глава делегации вправе объединиться с другими делегатами, если считает, что принимающая сторона не может гарантировать безопасность экспедиционного корпуса внутри аномалии в полном объеме».

— То есть они еще нам в лицо буквально плюнули, выразив свое недоверие? — скривился Сидак.

— Типа того, — кивнул граф.

— Что ж… — вздохнул Сидак. — Мы будем готовы. Да будет так!

— Да будет так, брат! — серьезно кивнул Дорохов.

Глава 10

— Какая именно помощь? — озадаченно посмотрев на своих подчинённых, спросил я. — И что значит второй аспект?

— Это проще показать, чем объяснять, — за всех ответил Нюша.

Быстро прикинув, сколько ещё предстоит всего сделать за вечер и ночь до прибытия иностранных делегаций, я только тяжело вздохнул. Однако, отказывать сестре и Ратаям даже не подумал. Если они не справились с чем-то, то для этого были основания.

— Ну, пойдём тогда, покажешь, — произнёс я.

Мы вышли из штаба моей дружины и направились к автомобильной парковке. Следом шагали Бетюжин, Антип и Аларак. Чтобы не происходило в роще огнеростов, вчетвером мы могли справиться практически с любой угрозой.

Только когда Аня полезла на борт пикапа Николая Петровича, я понял, что девочка настолько чётко выполняет мой приказ о передвижении, что даже в такой момент, вместо привычной телепортации с помощью россожей, решила ехать на машине.

— Похвально, юная леди, — улыбнулся я. — Рад, что ты отнеслась к моим словам настолько серьёзно.

— Ярослав Константинович, разрешите ли вы, ввиду особых обстоятельств, нарушить ваш приказ и воспользоваться помощью аномальных зверей? — поинтересовался Григорий Антонович. Аня вопросительно посмотрела на своего учителя и скромно потупила взгляд в ожидании моего ответа. — Для быстрого переноса к месту вашего интереса…

— Думаю, сейчас это будет оптимальное решение, — кивнул я и увидел, что Аня всеми силами старается скрыть радость от того, что ей разрешили снова обратиться к россожам. Судя по всему, младшая действительно не нарушила мой приказ за последние дни.

Аня торжественно вылезла из пикапа и эффектно взмахнула рукой. Рядом с ней прорисовался круг пространственного перехода, из которого высунулись две здоровенные мохнатые морды. Если бы это произошло за пределами моих владений, люди вряд ли рискнули бы сунуться в подобный круг. Скорее всего, началась бы тотальная паника — потому что где-то позади, подсвеченные оранжевой энергией аспекта пространства, уже полыхал багровый огонь и клубилась первородная тьма. Вся стая Анны Константиновны Разумовской была в сборе. Ну, или почти вся.

— Аня, а где Шустрик? — спросил я. — Что-то давно