Мей смерила его ледяным взглядом, который, впрочем, не произвел на него ровным счетом никакого эффекта. Она сделала глубокий вдох, пытаясь вернуть самообладание, и шагнула через порог, стараясь не смотреть на своего неожиданного… союзника?

Кабинет Исиды был полной противоположностью ее собственного. Если у Мей царил стерильный минимализм, то здесь был хаос. Стол завален стопками научных журналов, монографий и распечаток со снимками МРТ. На стенах, вместо дипломов и сертификатов, висели анатомические плакаты с изображением человеческого мозга во всех возможных проекциях и разрезах. А в углу, на специальной подставке, красовался (Мей очень надеялась, что не настоящий) человеческий череп с игриво нарисованными на нем очками и усами.

— М-да, — протянул ее спутник, с любопытством оглядываясь. — У вашего коллеги определенно есть чувство юмора. Кстати, меня Акио зовут. А тебя, как я знаю, Мей.

— Для вас — профессор Теруми, — отрезала она, уже направляясь к столу Исиды.

— Ой, да ладно тебе, — отмахнулся Акио. — Какие еще профессора? Мы тут все равны перед лицом… ну, ты поняла, вечности.

Мей проигнорировала его и принялась рыться в бумагах на столе.

— Так-с, посмотрим, что наш гений тут наваял… — пробормотала она себе под нос.

Ее рука потянулась к верхней папке с надписью «Экстренные случаи». И прошла насквозь.

— Твою ж… — вырвалось у нее.

Она попробовала еще раз. И снова тот же эффект. Пальцы проходили сквозь бумагу, сквозь дерево стола, не встречая никакого сопротивления.

— Черт! Я же ничего не могу тронуть! Как я найду свою историю болезни, если не могу даже перевернуть страницу?

Акио, тем временем, с интересом изучал череп. Он попытался покрутить его на подставке, но его рука так же беспрепятственно прошла насквозь.

— Эх, жаль, — разочарованно протянул он. — Я бы ему еще бантик пририсовал. Для полноты образа.

Он подошел к Мей, которая с отчаянием смотрела на паки за столом. Акио же просто просунул голову сквозь стол, с любопытством заглядывая в ящики.

— О, гляди-ка! Коньяк! «Хеннесси»! Старый хрыч Исида, оказывается, не дурак выпить. Жаль, попробовать не получится.

Мей проигнорировала его, и Акио высунул голову.

— Слушай, профессорша, а тебе не кажется, что ты немного не с того начала? — спросил он, с хрустом откусывая непойми откуда взявшееся яблоко. — Ну, найдешь ты свою папку. И что дальше? Будешь на нее медитировать? Или попытаешься силой мысли заставить ее открыться?

— У вас есть идеи получше? — ее голос был пропитан ядом.

— А то! — ухмыльнулся Акио. — Ты же умная баба, сама должна была догадаться. Компьютер! Вся инфа сейчас в электронном виде. Истории болезни, снимки, анализы — все там.

Он ткнул пальцем в сторону большого монитора, стоявшего на столе. Мей замерла. Он был прав. Как она, человек, который не мыслил своей работы без цифровых технологий, могла забыть об этом? Видимо, шок от нового состояния все-таки сказывался.

— И как, по-вашему, я его включу? — скептически спросила она. — Подую на него?

— А вот это уже задачка со звездочкой, — признался Акио. — Я как-то раз пытался переключить канал на телеке в холле. Три часа пыхтел. В итоге медсестра просто подошла и выключила его, потому что он начал сам по себе мигать и издавать странные звуки. Она еще что-то пробубнела себе под нос и сказала, что это призрак медсестры Кагуи шалит.

Мей уставилась на темный экран монитора. Она подошла ближе, вглядываясь в свое размытое, едва заметное отражение на его поверхности. Мей вспомнила тот удар током, когда коснулась руки Херовато. Это было единственное физическое ощущение, которое она испытала с момента… пробуждения.

— Контакт, — прошептала она. — Мне нужен контакт.

Она протянула свою призрачную руку к кнопке включения на системном блоке, стоявшем под столом. Пальцы прошли насквозь. Она попробовала еще раз. И еще. Бесполезно.

— Не торопись, — сказал Акио, садясь на край стола и болтая ногами. — Тут, говорят, нужна концентрация. Нужно очень-очень сильно захотеть. Представить, как твоя энергия… или что у нас там вместо нее… взаимодействует с материей.

Мей закрыла глаза. Она отбросила все мысли, все эмоции. И сосредоточилась на одной-единственной точке. На этой маленькой пластиковой кнопке. Она представила, как ее воля, ее желание, ее сущность сжимаются в крошечный, но невероятно плотный сгусток энергии. Она представила, как этот сгусток касается кнопки, как замыкаются контакты, как по проводам бежит электрический ток.

Мей вытянула палец. Медленно, очень медленно, она поднесла его к кнопке. Мей чувствовала сопротивление. Не физическое, а какое-то… вязкое. Словно она пыталась просунуть руку в густой кисель. Мей надавила сильнее.

Щелк.

Звук был почти неслышным, но для нее он прозвучал, как раскат грома. Она открыла глаза. Системный блок тихо загудел, и на экране монитора загорелся логотип операционной системы.

— Ого! — присвистнул Акио. — А ты, профессорша, оказывается, способная ученица. Снимаю шляпу.

Мей не слышала его. Она смотрела на оживший экран, и в ее глазах горел триумф. Она смогла. Она нашла способ взаимодействовать с этим миром. Это было сложно, и, казалось, отняло у нее почти все силы, но она это сделала.

— А теперь — пароль, — буднично заметил Акио, возвращая ее с небес на землю.

Мей посмотрела на экран. Поле для ввода пароля насмешливо мигало. Она выругалась. Это было похоже на издевательство.

— Расслабься, — сказал Акио. — У этого старого хрыча пароль — «12345». Уверен, он его уже лет двадцать не меняет.

Мей удивленно посмотрела на него.

— Откуда вы…

— Я же говорю, я тут давно тусуюсь, — ухмыльнулся он. — У меня на всех местных досье собрано.

Мей снова сосредоточилась. На этот раз было легче. Она уже знала, что делать. Мей представила, как ее пальцы летают над клавиатурой, нажимая нужные клавиши. Можно сказать, это было похоже на игру на пианино.

«12345». Enter.

Рабочий стол. Иконки, папки, документы. Мей почувствовала себя хакером, взломавшим Пентагон. Затем быстро нашла папку с историями болезней. Открыла ее. И вот оно.

«Теруми Мей. Карта пациента №808».

Она кликнула по файлу. И тут же почувствовала, как ее накрывает волна слабости. Голова закружилась, мир поплыл перед глазами. Она пошатнулась и прислонилась к столу.

— Эй, ты чего? — встревоженно спросил