В этот неудачный момент дверь и распахнулась.

Картина, представшая перед двумя незнакомцами, заставила бы их рассмеяться, не будь она такой напряжённой: неловко изогнувшись, одноногий пожилой мужчина повис на лестнице, мёртвой хваткой вцепившись в ступеньки, а его деревянный протез валялся на полу.

— Доброе утро, — спокойно произнёс Прохор, которого Коршунов сразу узнал по полученному описанию, осматривая комнату. — Никуда не торопитесь, надеюсь?

Родион сжал зубы и, отпустив лестницу, тяжело осел на пол. Инстинктивно рука потянулась к внутреннему карману, где покоился револьвер.

— На вашем месте я бы этого не делал, — предупредил Прохор, и воздух вокруг него слегка задрожал, сформировав несколько острых каменных игл, зависших в воздухе. — Я просто хочу поговорить, сударь… простите, не знаю вашего имени.

Коршунов замер, оценивая ситуацию.

«Землянник, и судя по всему, не слабый, — отметил он про себя. — Не меньше Подмастерья второй-третьей ступени, чтобы так беззвучно и без жестов создавать подобные конструкты».

Его опыт подсказывал, что этот аристократ, несмотря на молодость и внешнюю вежливость, опаснее, чем кажется. В его глазах читался особый холод — взгляд человека, привыкшего как принимать жёсткие решения, так и убивать на месте.

— О чём же вы хотите говорить? — спросил Родион, убирая руку от кармана и медленно отстраняясь от лестницы.

— О том, зачем вы послали мальчишку предупредить меня о ловушке Кабана, — ответил Прохор, рассеивая каменные иглы жестом руки. — Должен признать, это пробудило моё любопытство.

Коршунов слегка расслабился, но привычка не терять бдительности не позволяла ему полностью опустить защиту. Он подтянул к себе протез и начал прилаживать его обратно, сохраняя возможность быстро дотянуться до оружия.

— Я не большой поклонник бандитов, — произнёс он, глядя Прохору прямо в глаза. — А вы выглядите как человек, способный покончить с Кабаном раз и навсегда. Я навёл справки. Слухи о ваших подвигах в Пограничье распространяются быстрее, чем вы думаете.

— Однако это не объясняет, какое вам дело до меня, Кабана и нашей вражды, — Прохор сделал шаг вперёд, внимательно изучая карты на стенах. — Кто вы такой, сударь…?

— Филиппов, — спокойно соврал Родион. — Отставной чиновник Казённой палаты. Люди Кабана вымогали у меня деньги, пока я ещё оставался на службе.

Прохор усмехнулся:

— Чиновники Казённой палаты обычно не держат у себя карты города с отметками о передвижениях городской стражи и группировок бандитов. И они определённо не обучают беспризорников методам слежки и сбора информации.

«А парень непрост, — подумал Родион. — Вошёл минуту назад, а уже успел прочитать и проанализировать половину моих карт. Хорошая выучка, наблюдательность на высоте. Интересно, военное прошлое или природный талант?»

— У вас отличная интуиция, боярин, — признал Коршунов. — Должно быть, это полезно в вашем… деле.

— Что бывший военный, полагаю, разведчик, забыл в этой дыре? — спросил Прохор напрямую. — И почему глава целой шпионской сети беспризорников решил помочь мне?

Родион вздохнул. Отпираться дальше не имело смысла — стены уже сказали достаточно. Поправив протез, он переместился в своё потрёпанное кресло и достал курительную трубку. Медленно набив её табаком из кисета, он щёлкнул кремнем зажигалки.

— Это долгая история, — произнёс он, выпуская дым.

— А я никуда не спешу, — ответил Прохор, устраиваясь на единственном стуле, в то время как Гаврила занял позицию у двери.

— Ногу я потерял не в бою, — начал Родион, глядя в окно на серое небо. — Это было результатом тщательно спланированного покушения. Я служил начальником разведки Сергиева Посада, координировал операцию по выявлению шпионской сети Владимирского княжества. — Он помолчал, собираясь с мыслями. — Мы раскрыли крота. Полковник Рубцов… Так его звали. Годами он сливал секретные сведения врагу.

Коршунов сделал ещё одну затяжку.

— Рубцов успел скрыться, предупреждённый своими покровителями. Но напоследок оставил мне прощальный подарок — подрывную руну в моём экипаже. — Он постучал костяшками пальцев по протезу. — Защитный амулет спас мне жизнь, но не ногу. Просто не сумел поглотить всю взрывную волну…

Родион заметил, как внимательно его слушает Прохор.

«Не просто слушает — анализирует, сопоставляет факты, ищет нестыковки», — подумал он.

— После этого всё пошло наперекосяк. Мой начальник, генерал Карагин, внезапно усомнился в виновности Рубцова, хотя доказательств было более чем достаточно. Расследование покушения свернули, а меня комиссовали, — горько усмехнулся он. — Видите ли, аналитик без ноги якобы бесполезен, даже если голова осталась на месте. В нашем деле две награды — пуля от врага или пинок от начальства. Я получил и то, и другое.

Прохор кивнул:

— А что дальше?

— После госпиталя я оказался на улице с грошовой пенсией. Пытался устроиться на гражданскую службу, но Карагин перекрыл все пути. — Он затянулся. — Однажды на улице стал свидетелем нападения одного из людишек Кабана на какого-то старика. Несмотря на протез, вмешался, хорошенько наподдал ему тростью. Отморозку, конечно, а не старику, — позволил себе улыбку Коршунов. — Оказалось, что это был наставник молодого боярина Уварова.

Прохор слегка прищурился при упоминании фамилии Уваровых, и Родион сразу отметил эту реакцию. «Интересно, — подумал он. — У этого воеводы личные счёты с Уваровыми или просто знает их репутацию?»

— Фёдор нашёл меня и предложил работу в службе безопасности их семейного дела. Постепенно я вырос до начальника этой службы. Как я всегда говорю: «Хороший разведчик стоит целого батальона. Глаза и уши важнее штыков».

— Что было дальше?

— Три года я был главой службы безопасности дома Уваровых, создал эффективную систему защиты их коммерческих тайн, — продолжил Коршунов. — А потом появился один треклятый итальянец, и вскоре я оказался уволен.

— Джованни Альбинони, — произнёс Прохор, не как вопрос, а как утверждение.

Эта осведомлённость окончательно убедила Родиона, что перед ним не просто молодой аристократ, а человек с глубоким пониманием местных интриг.

— Вы хорошо осведомлены, — кивнул он, — но это не мои секреты. Если Альбинони захочет, сам вам всё расскажет.

Прохор достал магофон и набрал номер:

— Доброе утро, найди, пожалуйста, доктора Альбинони и передай ему трубку. Это важно.

Коршунов усилием подавил готовую выскочить на лицо гримасу удивления.

После паузы он продолжил:

— Джованни, доброе утро. Знаю, странная просьба, но можешь описать мне