Но я не могу так поступить по нескольким причинам. И поэтому ухожу.

Виктор и Матвей поднимаются с пола. Оба слегка помятые, с парой свежих ссадин на лицах, но в целом невредимые. Вик, поправив куртку, протягивает ладонь:

— Наше оружие.

Гвардейцы Череповых нехотя возвращают им с Матвеем пистолеты, и мы направляемся вниз.

— Что это было? — негромко бормочет Вик, поравнявшись со мной.

— Интриги, которые ты так любишь. На сей раз не обошлось без жертв.

— Эта сука что, решила захватить власть в роду Череповых?

— Похоже на то. Но теперь ей это не удастся.

— И кто станет их князем? У них ведь не осталось мужчин.

Животрепещущий вопрос, на который я не знаю, как ответить.

— Временно будет княгиня. Только вряд ли Виктория, скорее всего, титул примет сестра Сергея, — отвечаю я. — Что будет потом, неизвестно.

— А война?

— Трудно сказать. Если ты не знаешь, то воевать стремятся не Череповы, а их вассалы. Так что неизвестно…

Пока мы выходим из поместья, я вижу, как весть о смерти князя распространяется, будто лесной пожар. И до этого здесь царила суматоха, а теперь наступает настоящая паника.

Надеюсь, они смогут взять это под контроль. Иначе род и правда не выстоит — обстановка на самом деле критическая. Вассалы, узнав о смерти Альберта Олеговича, с большой вероятностью начнут борьбу за то, кому быть новым князем. Череповы могут получить войну с вассалами, лишиться и титула, и места главного рода в клане.

Могу ли я это предотвратить? С какой-то долей вероятности да, могу. Если поступлю так, как просил покойный князь. Но как в этом случае отреагируют Грозины, даже представить не берусь. Не думаю, что дедушка захочет разговаривать со мной после того, как я объявля себя главой враждебного рода. Раздор между кланами не просто продолжится, он станет ещё более острым.

Только кто сказал, что я хочу менять фамилию и становиться князем Череповым? Я не хочу. Меня вполне устраивает стать в будущем князем Грозиным. А на место князя Черепова есть другой кандидат, который пока что не появился на свет…

При условии, конечно, что у меня родится именно брат, а не сестра.

* * *

Большой Кремлёвский дворец, кабинет императора всероссийского. В то же время.

Григорий и Алексей сидят в креслах и молчат, ожидая прибытия императора. Когда дверь, наконец, открывается, они одновременно встают и кланяются.

— Добрый день, ваше величество, — произносят почти в голос.

Император, светловолосый мужчина средних лет, молча проходит мимо и занимает место за столом. Оглядев посетителей, он жестом позволяет им сесть и только затем говорит:

— Здравствуйте, господа. Итак, чем могу помочь?

— Сергей Алексеевич, я думаю, что вы уже в курсе ситуации. В Рязани был убит наследник рода Череповых, их клан считает, будто мой внук Александр устроил покушение. Но я клянусь вам честью, что это не так, — произносит Григорий.

— О вашем внуке в последнее время много слышно. Даже до меня доходят слухи. Почему вы никак не урезоните мальчишку? — скучающим тоном спрашивает император и тут же, не дождавшись ответа, задаёт новый вопрос: — Он сын вашей дочери Анны, не так ли?

— Да, ваше величество. Мы…

— Я хорошо помню Анну. Невероятно красива. Жаль, что её судьба оказалась незавидной. Родить бастарда, стать изгнанницей… Знаете, Григорий Михайлович, если бы я не женился так рано, то вполне мог бы попросить руки вашей дочери.

— Это была бы честь для нашего рода и для меня лично, — кивает князь. — Однако мы прибыли поговорить не о прошлом, а о будущем.

Вздохнув, император спрашивает:

— Чего именно вы от меня хотите?

— Назревает война между кланами. Мы просим вас немедленно вмешаться и остановить её до того, как польётся кровь.

Сергей Алексеевич складывает пальцы домиком и задумчиво глядит поверх собеседников. В молчании проходит минута, а затем император, цокнув языком, говорит:

— Воевать между собой — священное право дворян. Как я могу вам мешать? Если обстановка станет слишком напряжённой, то я всегда могу закончить ваш конфликт.

— Вы можете закончить его сейчас, издав всего один указ. Зачем позволять людям гибнуть, рушить семьи, наносить урон экономике страны?

— Следуйте правилам, чтобы свести ущерб к минимуму. Никаких боевых действий в населённых пунктах, никакого разрушения промышленных объектов… Вы и сами всё знаете, — император вяло взмахивает рукой.

— Ваше величество, — с нажимом произносит князь Грозин. — Вы уверены, что осознаёте масштаб будущей войны? Будут участвовать десятки дворянских родов, и миллионы солдат. Это настоящая гражданская война, разве мы можем допустить подобное?

— Правила, о которых вы говорите, хороши на бумаге, — поддакивает Алексей. — Но на земле всё происходит иначе. Мой брат прав. Это будет крупная гражданская война, трагедия для империи.

Сергей Алексеевич недовольно морщится и говорит:

— Ваш род и род Череповых враждуют уже многие годы. Может быть, у вас наконец-то получится закончить эту вражду. Сделаем так: я издам указ об ограничении численности войск и недопустимости…

— Это не поможет! — взрывается Григорий. — Вы что, нас не слышите⁈ О чём вы думаете, когда позволяете начаться этой войне⁈

— Не забывайте, с кем говорите, князь, — холодно отвечает император. — Я прекрасно осознаю последствия и считаю, что Россия с ними справится. Будет сделано всё возможное, чтобы снизить ущерб, а если я увижу, что масштаб становится недопустимым — война будет остановлена. Сейчас, если дворяне хотят сразиться — пусть сражаются. Разговор окончен.

С этими словами он поднимается и направляется к выходу из кабинета. Грозиным ничего не остаётся, кроме как тоже встать и проводить правителя поклоном. Когда он уходит, в кабинет входит лакей и встаёт у дверей, всем видом показывая, что посетителям тоже пора удалиться.

Выйдя из Кремля, братья направляются к машинам.

— Что думаешь? Будем воевать? — спрашивает Алексей.

— Я сделаю всё возможное, чтобы этого не случилось, — звенящим от ярости голосом говорит Григорий. — Ты тоже постарайся. У тебя много знакомых