— Да ему даже спрыгивать не надо, чтоб пропасть… При таком-то освещении… — пробормотал я. — Чего вы вообще всполошились? Всё у него в порядке…

Сон, наконец, удалось стряхнуть. Я вернул спинку кресла в обычное положение, а Василиса уселась позади, рядом с Покровской, у которой сразу же ещё больше заледенело лицо. Ну а София пробралась мимо меня на своё место.

— А он вернётся? — снова заволновалась сестра, едва плюхнувшись на сиденье.

— Да он тут… Там… Везде… — я неопределённо покрутил рукой из стороны в сторону. — А руководство, кстати, ещё совещается?

— Они не иначе, как до утра будут! — заметил Субаба со своего места. — Положение-то безвыходное… Темно… Стреляют…

— А мы совсем никак не можем поехать? — озадачилась Василиса. — Может, другой автобус найти?

— Всю технику в районе взрыва вырубило, вообще всю! — вздохнув, терпеливо пояснил я. — Все машины, все трубки… Значит, либо пешком идти, либо искать старые машины, паровые.

— А может, в коровниках посмотреть? — непонятно чему обрадовалась Вася.

— В коровниках? — я помотал головой. — Ну разве что волов найдём и запряжём в телегу…

— Да при чём тут волы? — выпучила глаза Вася. — Федя! Эгей! Проснись! Коровники!

— Коровник — это место, где держат коров, — кивнул я. — Или ты что-то другое имеешь в виду?

— Блинский блин! Ты же не местный! — вспомнила Вася. — Посёлок есть, Коровники. Где-то к северу от Покровска.

— Да там же не живёт никто! — засомневался со своего места водитель. — Я как-то мимо проезжал, было дело… Старые сараи стоят, а от домов ничего не осталось.

— Мне папа рассказывал, там консервационный склад Пограничного Приказа. И стоит он на землях бывшего общинного хозяйства, — пояснила Вася. — В сараи свозили старую технику со всего участка границы. Там, может, и уголь есть. Это же государственный склад.

— И охрана имеется, — мрачно кивнул Субаба.

Я ещё чуть-чуть посмотрел на Васю, осмысливая сказанное, пару раз моргнул, а затем повернулся к водителю:

— А у вас случаем бумажной карты нет?

— Зачем тебе карта? — удивился тот. — Вон, ещё полверсты вперёд, а там съезд на эти Коровники. Ну и идти эдак ещё километров пять…

— Так!.. — я встал и растрепал волосы.

За месяц они успели отрасти с армейской «стрижки под мартышку» до длины, когда их можно растрепать. Странно, но почему-то мне это всегда помогало сосредоточиться.

— Вася, а пойдём к руководству сходим, а? — предложил я. — Расскажешь им про свои Коровники.

— Не… Не, мне стыдно, — сразу же смутилась Вася.

— Чего это? — удивился я. — Тебе, и стыдно? Ты не заболела?

— Она переживает, что из-за неё наш автобус задержался, — ехидно откликнулась откуда-то сзади Заря. — Пришлось её пятнадцать чемоданов к нам грузить, когда стало известно, что вертолёт сбили… Ну и за ребят из вертолёта обидно, да…

— Пятнадцать⁈ — не выдержала София. — Пятнадцать чемоданов⁈

— Ну что вы издеваетесь? А если бы папа меня на какое-нибудь сборище отправил? — скривила мордашку Василиса, показывая, что думает о таких сборищах. — Я же не могу туда в первом попавшемся платье прийти… Надо же все правила учесть, цвет подобрать… Это вон у Пети два фрака, один главный, другой — запасной…

— Да-а-а!.. Тяжела жизнь родовитых девушек! — оценила София, чем смутила Васю ещё больше.

— Эй! Я возражаю! — откликнулась со своего места Волкова. — Я тоже родовитая, просто не настолько, как Василиса! И у меня всего три чемодана!

— Всего три… — голос Софии сочился сарказмом. — Федя, давай ты уже заработаешь миллионы для семьи, а то я начинаю стесняться своего рюкзачка. Чувствую себя общественно-ущемлённой.

— Я, кажется, поняла, почему Федя с нами так мало общается! — с едкой патокой в голосе вмешалась Овсова. — С такой сестрой живо привыкнешь рот не открывать!

— К-каждое с-слово б-будет ис-пользовано п-против т-тебя! — весело согласился Пскович.

— Я не такая страшная, как вы думаете… — сразу же начала оправдываться София, погрузив автобус в выжидающую тишину. — Я же страшнее раза в три! А то и в четыре!..

Чего не умел оригинальный Федя, чего не умел Андрей, и чему за все девятнадцать лет не научился я?

А вот этой потрясающей способности везде находить друзей. Так в моём близком окружении умела только София. И это прямо здесь, в родовитом серпентарии! Будто всю жизнь тренировалась…

Я с подозрением посмотрел на сестру.

— Что? — удивилась она, поймав мой взгляд.

А может, и тренировалась… На мне…

— Ладно, я тогда сам схожу и расскажу про Коровники, — решил я.

— Я пытался туда пробиться! — вставил слово Субаба. — Там не пройти. Они в автобусе заперлись, и вокруг народу не протолкнуться. Пытаются хоть какую-то связь восстановить. И с тракта ещё люди подтянулись.

— Ладно… — я вернул учителю выданный мне в начале поездки автомат. — Тогда схожу в Коровники. Как раз за пару часов обернусь туда-сюда.

— Не-не, ты бери! — Субаба протянул оружие обратно. — Вместе сходим. Иваныч!..

Он толкнул в плечо дремлющего смотрителя общежития. Семён Иванович помотал головой и сонно, но с очень ответственным видом кивнул: мол, чего надо.

— Мы с Федей хотим дойти до посёлка Коровники. До него тут километров пять. Вроде как там есть старая паровая техника. Ты с нами?

— А… Ну да… Чего бы не сходить? — встряхнулся смотритель.

— Я тоже пойду! — неожиданно вызвался водитель, в глазах которого снова засияла надежда. — Вдруг там на месте заведём что-то… Тогда назад уже на колесах вернёмся!

— Михаил Арсеньевич, вы приглядите за молодыми? — Субаба повернулся к сидящему в конце салона преподавателю.

— Идите-идите! — отозвался тот. — Я буду тут щиты держать, а заодно приглядывать. Если спросят, скажу, куда вы пошли.

— А мы не можем сходить? — расстроилась Вася, и её немедленно подержали остальные ученики.

— Вы сидите лучше! — строго сказал Михаил Арсеньевич. — Это вон, Фёдор у нас — парень рисковый, как я слышал, да с боевым опытом. А вы-то куда собрались?

— Й-йа м-могу с з-запуском п-помочь! — торопливо заговорил Пскович, как будто