— Не хочу подарков. Хочу информацию. Я знаю, что ты бываешь в студии звукозаписи достаточно часто, а еще у тебя опытный личный менеджер и он точно многое знает… да и с продюсерским составом ты в хороших отношениях. Я хочу быть более-менее готова к тому, какую будут группу делать. Будет обидно не подойти под концепцию.

Хару тоже улыбнулся. Информация в обмен на услугу — справедливое решение. Поэтому Хару сразу сказал, что знает наверняка:

— Права на Lucky Seven проданы телеканалу, Минсо концепт уже не интересен. У вас будет другое шоу, другие правила формирования группы. Рабочее название — «Sugar and Spice», группу планируют большой, точно больше нашей. Но это все, что я знаю.

— Ого! — восхитилась Данби. — Я слышала, что продали права на Lucky Seven, но остальное… Спасибо.

Тут Хару услышал странный шорох снизу и приставил палец к губам, сделав знак Данби пока замолчать. Сам же подошел к перилам и резко наклонился вниз. Как он и думал, на лестничной клетке первого этажа стояла какая-то девчонка.

— Подслушивать нехорошо! — достаточно громко сказал Хару.

Девушка ойкнула, подняла взгляд на Хару и тут же извинилась:

— Прости. Я не хотела. Но подниматься, пока вы разговариваете, было неудобно…

Хару с удивлением узнал в девчонке Наён. Ту самую Наён, с которой он снимался на фотосессии Минхёка.

— Наён? — удивился он.

— Наён? — повторила Данби и тоже подошла к периллам: — Ты почему еще не на репетиции?

— Я застряла в пробке! — ответила она.

Тут же начала подниматься по лестнице наверх, попутно рассказывая историю своих «приключений»:

— Занятие с преподавателем закончились позже обычного, я не хотела опаздывать, поэтому взяла такси, в итоге застряла в пробке…

— Кто берет такси в шесть вечера? — возмутилась Данби. — В такое время самый быстрый транспорт — общественный. Иди, разминайся. И почему стояла там молча?

— Я не хотела! Дверь на лестничную клетку открыта, я зашла, а вы сверху болтаете, мне было неудобно вас прерывать. И я только зашла, ничего и не слышала… кроме потенциального названия шоу…

Хару удивленно покачал головой. Еще и Наён здесь. Что за день открытий?

— Я не думал, что ты хочешь стать трейни, — заметил он.

— Я всегда любила танцевать, — улыбнулась Наён. — Еще раз простите, я пойду.

Она снова поклонилась, снова посмотрела на Хару и скрылась за дверью.

— Вот же… проблемная, — вздохнула Данби, когда Наён свернула за угол коридора, — Знать бы, кто ее родители и откуда она такая беспомощная… в шесть вечера на такси! Еще и премиум заказала — я в этом уверена. Кстати, она сдружилась с Сольги, вроде еще на прослушивании. Вы знакомы?

— Серьезно? С Сольги? — удивился Хару.

Данби кивнула. Хару снова удивленно покачал головой. Наён опасной ему не казалась. Да и знать, что Сольги — кузина Хару — она тоже не могла. Прослушивание Сольги прошла, не упоминая, что они родственники. Минсо узнала об этом в воскресенье — Хару ей сказал, а остальные стажеры, получается, — сегодня. Сольги принципиально не хотела рассказывать об этом до прямой встречи с Хару, чтобы не выглядеть хвастунишкой в глазах остальных.

— Кстати, — ухмыльнулся Хару, — Я виделся с Наён всего раз, во время фотосессии. А ты, кажется, еще не поняла, чьей родственницей она является. Представь ее с макияжем, в строгом платье и с кудрявыми волосами.

Данби вздрогнула, мигом поняв ассоциации:

— Серьезно? Но… Черт, что-то общее точно есть… Ты уверен?

— Я не знаю, кем Наён приходится продюсеру Им, но как минимум ее старший брат знает Наён и хорошо к ней относится.

— Понятно, почему меня просили присмотреть за ней, — вздохнула Данби. — Еще раз спасибо.

Хару кивнул. Он допил свой напиток и открыл перед Данби дверь. По своим залам они разошлись уже в молчании, думая каждый о своем. Наверное, Хару был немного неправ, когда рассказал Данби о своих предположениях насчет Наён… Но Данби почему-то казалась хорошим человеком. А своей интуиции Хару привык доверять.

Глава 7

Беседа за чашкой чая

Шэнь безумно волновался из-за съемки. Группой они уже выходили в эфир, причем дважды — в день дебюта, и в воскресенье, после первой победы. Но это были короткие включения, на полчаса примерно, когда они просто благодарили фанатов за поддержку. Теперь же Шэню нужно было о чем-то болтать в одиночестве целый час.

Менеджер Квон предложил организовать съемку прямо в общежитии. После тренировки Шэнь принял душ, немного подкрасился, уложил отросшие волосы — в агентстве не спешили его стричь, — долго выбирал, в какой футболке сниматься… и при этом отчетливо понимал, что просто пытается по максимуму оттянуть неизбежное — штраф нужно отрабатывать. Было бы проще, если бы Хару или Юнбин уже выходили в эфир, а так… Шэнь предвидел, что будет немало вопросов — где Хару и нельзя ли позвать Юнбина.

Юнбин уснул. Ноа из-за этого вышел с телефоном в гостиную, но Хару отправил его к себе в комнату — там есть кресло, в то время как гостиная превратилась в съемочную площадку, единственный диван занял Шэнь. Ноа смотрел какие-то ролики в наушниках, что-то смешное, и иногда он достаточно громко смеялся. Хару на такое плевать, а вот Юнбина можно разбудить.

Менеджер Квон закрыл все окна шторами — они в квартире имелись словно специально для таких случаев. Даже на кухонном окне, которое никак не может попасть в кадр, опустил жалюзи. Настроил свет так, чтобы был приятный полумрак, но при этом Шэнь не совсем терялся бы в кадре. И только потом начал настройку прямого эфира на You Tube.

Сделал фото для превью, проверил звук и картинку, включил приватную трансляцию, чтобы проконтролировать работу чата. И только потом скопировал все настройки, кроме приватности, для полноценного стрима и запустил обратный отсчет до начала эфира.

— Мне кажется, тебе все же стоило взять какую-нибудь еду, так было бы проще, — заметил менеджер Квон.

— Я бы не смог в себя и кусочек впихнуть, — честно ответил Шэнь, — Вряд ли фанаты были бы рады, если бы я побежал блевать в туалет, потому что не смог проглотить то, что откусил.

Менеджер