Подтянув к себе остатки рыбки, доел и посмотрел на небо, самолёт какой-то летел. В Сургут или Нижневартовск, наверное. Главное, что не бомбардировщик…

* * *

Израиль.

Неделю назад.

Максим Геннадьевич был достаточно алчным человеком, поэтому отказываться от взяток он не привык. Ну и делился с кем надо, чтобы проблем не было. Но… кто ж знал, что «лёгкая задачка» окажется такой «задницей»?..

— Вы говорили, что это простой фермер! А он пятьдесят бойцов спецназа обезвредил и вертолёт сбил. Как это понимать⁈ — ругался толстый мужчина с испариной на лице и почти лысой головой.

Он сидел на диване, который уже почти продавился, а напротив него, на стуле, сидел подтянутый светловолосый мужчина.

— Я тоже хотеть понять, почему русский армия такой слабый, — ответил собеседник и сделал разочарованное лицо. — Мы предоставить вам всю разведывательную информация. Включая слухи и подозрений. Предположительно, там лёг отряд «Оклахома-синий». А это были опытный отряд.

— Ничего там особого не было, — фыркнул толстый мужчина, который не читал ничего. Ему тогда дали планшет, на котором всё было. Но через неделю, за которую Максим Геннадьевич должен был всё изучить, информация сама стёрлась, а планшет сломался. Но так и было задумано.

— Не буду спор. Будем решать, что с вами делать.

— Я всегда могу за пощаду и преференции сдать вас, — заулыбался Максим.

— Можете. Но думаете, вы потом суметь покинуть Израиль? — улыбнулся собеседник.

— Я же шучу… Сразу угрозы… — ворчал мужчина.

— Вы не в том положение, чтобы шутить, Максим Геннадьевич. К тому же, вы теперь жить за наш счёт. В ваш дом в Россия уже проходить обыск. Счета арестовать. Вы нищ.

— Из-за вас! — рыкнул толстый мужчина.

— Нет. Из-за того, что вы плохо подготовить отряд, — собеседник поднялся со стула. — Пока не выходить из дом. Пока не будет дано разрешение. С журналистами не общаться. Никого не впускать.

— Понял я, понял!

— Тогда до встречи, Максим Геннадьевич.

Светловолосый мужчина покинул квартиру в элитном районе Хайфы, города на севере Израиля.

— Урод! Грёбаные бриташки! — выругался толстый мужчина, заперев дверь.

Истекая потом из-за жары, мужчина побрёл на кухню, едва проходя через «узкие» коридоры. При этом квартира была двести пятьдесят квадратных метров, шикарная, и с видом на красивое море с пляжем.

Выйдя на террасу, мужчина рухнул на шезлонг, который предательски заскрипел, и начал пить холодное пиво. Пусть российские счета и заморожены, но ведь были и «резервные», в той же Швейцарии. И денег на них было на порядок больше. Так что мужчина ни в чём себе не отказывал.

Жена и дети остались в России. Но что им будет? Их по закону даже без жилья оставить не смогут. Как и без средств к существованию. Поэтому Максим Геннадьевич просто наслаждался жизнью. Разве что журналисты нет-нет, да пытались выйти с мужчиной на связь. В основном местные, израильские, ну и американские.

Они собирались под террасой и что-то кричали, ведь в дом их не пускали. Но мужчина попросту игнорировал их, не забывая ругать спецслужбы из-за того, что плохо спрятали его.

Неделя же пролетела на удивление быстро, и вот вернулся агент, так что у них состоялся важный разговор.

— Уф-ф-ф! — попискивала Лариса, взбираясь на террасу. Разве что крыса сейчас была цвета песка, и на её спине висел крысиный рюкзачок. — Неужели нашла?..

На её шее был костяной амулет, который подрагивал. Эта костяная безделушка была обмотана волосом Максима Геннадьевича и являлась поисковым артефактом.

— Нашла-а-а-а… — тихо пропищав, крыса распласталась на полу, но, услышав голоса из дома, заставила себя подняться. — Потом килограмм сыра затребую… эксплуататоры…

Разложив рюкзак, крыса достала из него различные резные костяшки. Одну спрятала на террасе, вторую — под ванную, третью — в огромную мощную кровать, которая с трудом выдерживает вес толстяка. Благо, двери были открыты. Всё же жарко, без проветривания здесь можно было свариться. А кондиционера не было…

Тихо попискивая, крыса прибежала в огромную гостиную, в которой проходил разговор британского агента и Максима Геннадьевича.

— Ничего не понимаю. Тарабарщину говорят, — пискнула она и положила последнюю костяшку под массивный диван. А затем легла трупиком, дабы отдышаться.

— Вопрос в том, что мне за это будет. Я, может, и знаю парочку подходящих человек. Но мой пример, знаете ли, не очень воодушевляющий, — говорил толстый мужчина. — Живу в крохотной квартирке. Как нищий. Даже *** некого, и слуг нет. Кто захочет повторения такой судьбы? Или судьбу тех «Новичковых». Херакс, и отравились на пустом месте.

— Особняк на берегу моря несколько… дороговат, — недоумевал агент, слушая запросы мужчины перед собой.

— А жизнь, она как бы, вообще бесценна.

— Мы подумаем, Максим Геннадьевич. Поду… — не успел мужчина договорить, как из-под дивана выскочила крыса и укусила его за ногу, раздирая штанину и кожу.

Агент вскрикнул, а толстяк закинул ноги на диван. Лариса же, пустив кровь, рванула к террасе и, схватив свой рюкзак, спрыгнула вниз.

— Видите? Здесь даже крысы водятся! — воскликнул толстяк.

* * *

Ферма.

Вечер.

— Женщина, тут же люди, — ворчал я, глядя, как Любава раздевается. А находились мы в двухместной палатке.

— Терпеть уже не могу. И я тихо!

У рыжей аж волосы пылали. Вот зачем я показал немного своей истории?.. Тогда я повстречался с лесной нимфой Госс. И сразу говорю, нимфа — это не дриада. Это лесной дух. Можно сказать, нечто среднее между дриадой и феей.

Госс была прекрасна, добра и помогла мне, когда я раненый брёл по лесу. Она стала третьей в моём гареме.

Вот за это сейчас и расплачиваюсь. Ревность, что ли?.. И у меня от жара аж пот потёк, а волосы Любавы огненным водопадом спадали на пол. Благо, ничего не горело.

Но через час мы закончили не оттого, что устали, а из-за того закончился кислород… Пришлось приоткрыть палатку, и мы вырубились. Разве что ночью Любава немного поприставала, но я крепко спал, так что она быстро отстала от спящего тела, обойдясь минетом.

А вот проснулись все мы от настоящего грохота. Я аж из палатки выскочил. Думал, на нас нападают. Но всё куда хуже… Намного хуже!

— Вот это раритет! — хохотал Ли, выбравшийся из своей палатки, а там и Валькирия вылезла, светя прелестями. И тоже была удивлена. Все удивлены. Игнат приехал на буханке…

Она въехала в ворота со звуком, будто взрывается, и… заглохла.

— На нас напали? — послышался голос Инди, и девушка в одних лишь полупрозрачных трусиках выбралась из