— Ваша светлость? — осторожно произнес гулкий голос за плечом, отрывая Эдуарда от невеселых мыслей.

Рядом стоял бывший сержант его стражи, который сейчас охранял дворец герцога в отсутствие хозяев, тот самый, что еще маленькой Кристине поправлял плащ и помогал запрыгивать в седло, а уже спустя много лет затягивал пояс Готье и учил сражаться на мечах. На лице сержанта, словно вырубленном из камня, не проглядывало ни одной эмоции. Высокий, широкоплечий. И очень сильный. Не зря в юности он получил прозвище Голем.

Однако при всей его кажущейся неуклюжести и невыразительности, которую ошибочно принимали за тупость, Голем обладал острым умом и прекрасной памятью. Если бы не старое ранение, сержант отправился бы с герцогом на запад, но, увы, без ноги много не навоюешь.

— Что скажешь, Томас? — спросил герцог. — У тебя было достаточно времени, чтобы присмотреться?

— Да, ваша светлость, — прогудел Голем и чуть опустил глаза. — Ничего общего. Ни в чертах, ни в походке, ни в манере держаться. Совсем другой.

Герцог де Клермон лишь кивнул. Да, он другой…

— Спасибо. Этого достаточно. Можешь идти.

Слуга поклонился, но уходить не спешил. Герцог сперва даже не заметил, что старый сержант все еще стоит рядом:

— Ты хотел еще что-то сказать?

— Простите мою смелость, ваша светлость…

— Говори, — кивнул Эдуард. — Ты что-то все-таки заметил?

— Да, ваша светлость, — кивнул Томас. — И это странно…

— Кто? — с надеждой в голосе спросил герцог. — Готье? Кристина? Я? Может быть Луиза?

— Маленький Анри, — негромко произнес старый сержант.

— Мой кузен? — удивился герцог и быстро обернулся в сторону ворот, но, увы, кареты и всадников уже не было. Увы, но портрета бедняги Анри не было в портретной галерее.

— Да, — ответил старик. — Тот, которого в девять лет унес мор.

— Уверен? — герцог даже взял Голема за массивные плечи.

— Абсолютно, — кивнул старик. — Не как две капли воды, но сходство есть. Вы же знаете… Может быть, тело и подводит меня, но не память.

— Хорошо, — отпуская плечи старика, сказал Эдуард. — Можешь идти.

Тот лишь поклонился и поковылял в сторону конюшни.

Ветер подтолкнул запах скошенной травы. Где-то далеко, в глубине сада хрустнул гравий — патруль сменялся у калитки. Герцог стоял, пока тьма окончательно не накрыла сад. Потом повернулся и ушел в дом, чтобы начать писать письмо Луизе…

Глава 5

Королевский прием проходил пышно. Он был обставлен так, словно Карл уже одержал победу в войне. В какой именно? Да, собственно, не важно. Сейчас не важно.

Король Вестонии стремился показать всем своим подданым и союзникам, что нападение астландцев и аталийцев он расценивает так, будто бы это всего лишь мелкие набеги на границе его могущественного государства.

Но что самое любопытное и в то же самое время парадоксальное, народ, да и большинство дворян, велись на это шоу. А почему бы не повестись?

Вон сколько в столице вооруженных людей обретается уже который месяц. И их с каждым днем становится все больше и больше. Ну, так по крайней мере виделось простому обывателю, живущему в столице.

И винить его в невежестве — не правильно. Люди устали. Ведь там, где большое количество наемников, там всегда случаются пьяные потасовки и безобразия.

Да, основная часть союзных войск находилась за стенами Эрувиля, но увольнительных никто не отменял, как и выплаты жалований. Бойцам необходимо было периодически сбросить напряжение в городских тавернах и борделях, которые за последние месяцы буквально озолотились, и это даже притом, что некоторые из них периодически превращались в места погромов и боев. Однако уже к завтрашнему дню мастеровые спешно восстанавливали разрушения и места плотских утех ночью готовы были принять новых клиентов.

Но горожане, как и жители окрестных деревень, которым тоже доставалось от щедрот союзных армий, устали. И когда по столице пронеслась весть о нападении астландцев и аталийцев, люди облегченно выдохнули, как бы странно это ни прозвучало. Ведь это значило, что очень скоро вся эта масса вооруженных людей направится на войну.

А прием в королевском дворце был некой отправной точкой. Так, собственно, всегда здесь и происходило перед значимыми походами. Короли собирали всех дворян и устраивали показательные балы, стараясь поразить приглашенных своей пышностью, богатством и блеском.

Пыль в глаза? Для меня, переселенца из другого более развитого мира, несомненно. Тем более, что у меня уже имелись на руках некоторые примерные данные по численности армий противника. И эти данные, даже примерные, меня не радовали.

По сведениям, которыми меня снабжали мои первородные и истинные столичные информаторы, выходило, что Оттон Второй ведет на Вестонию примерно пять легионов, и это не считая дворянского ополчения. Золотой лев выступил с более скромными силами, но недалеко ушел от своего союзника. Четыре легиона плюс дворянская конница и ополчение. А ведь есть еще Ольгерд, король Кларона, и Астрид. Если с первым более или менее все понятно, то как себя поведут северяне пока сложно предположить.

Если брать за основу послание принцессы к Хельге, Астрид намерена выжидать, пока Оттон не завязнет в боях за Эрувиль. И уже потом, когда армия астландцев ослабнет, ударить вместе с легионом Клермона по Оттону. Это самый логичный вариант. Ведь Астрид нужно показать, что ее муж, принц Луи, прибыл, как спаситель Вестонии, а не как захватчик. Но и в схватку раньше времени не лезть, а только снять сливки.

Что же касается разношерстной армии Карла, то здесь все обстоит не самым лучшим образом, но и это понятно. Вестонское войско здорово потрепало в бергонской кампании. Оно, собственно, практически перестало существовать. Так что злость Карла на Клермона вполне объяснима и понятна.

Должен заметить, Карлу все-таки удалось сделать многое. В меру своих сил и возможностей, конечно. Очень помогло появление Верены. Если бы не это, в колоде Карла не было бы козырей.

Сейчас же, благодаря появлению сторонников неожиданно «воскресшей» дочери Конрада Пятого, а также действиям лорда Грея, на Туманных островах у Карла была армия. Сборная солянка из астландских мятежников, островитян-наемников и собранных с миру по сосенке дружин Вестонских дворян. Своей численностью это войско равнялось примерно четырем легионам, которые, скорее всего, отправятся прямиком навстречу армии Оттона. Осталось понять, кто именно