— У меня есть вопрос, — опять подняла руку Арина. — У нас с Мариной Соколовской и Татьяной Малининой один номер, в котором мы участвуем сразу втроём. Это можно делать по регламенту?

— Время выступлений уже чётко распределено, — растерялся Никол Сплит. — Но знаете, мы люди творческие, креативные, так что всегда пойдём вам навстречу. В вашем случае вы будете выступать последними, все вместе. Надеюсь, ваш номер достоин этого. Хорошо, что предупредили. В таком случае стартовые номера Соколовской и Малининой займут другие наши приглашённые югославские фигуристы. На этом собрание, посвящённое показательным выступлениям, объявляется закрытым. Можете отдавать кассеты с музыкальным сопровождением. Жду вас всех за час до начала шоу. В 15:00 вы должны быть здесь и начинать готовиться к общему выходу.

Кассета, на вкладыше которой была записана музыка для совместного номера, была подписана по-русски, поэтому Арина ручкой написала по-английски «Khmelnitskaya», «Sokolovskaya», «Malinina» и написала «Bob Marley» — «Positive Vibrations» и «Claude Debussy» — «Moonlight». Потом унесла кассету и положила на стол, в ряд со остальными.

Когда подружки вышли из пресс-центра, часы показывали 11:00 — до показательных выступлений времени было совсем мало, если учитывать, что ещё нужно тренировать свой номер.

— Вы куда сейчас? — спросил вышедший Левковцев и очень странно посмотрел на всю троицу, а особенно на Хмельницкую.

— Погнали в гостиницу, — ответила Арина. — Нужно хорошо подготовиться и вспомнить то, что мы катали на первенстве...

...Пока Йожеф Новак рассказывал о регламенте показательных выступлений, Владислав Сергеевич Левковцев, тренер первой категории, а точнее, уже старший тренер сборной, испытывал острое чувство дежавю, которое усилилось голосом Хмельницкой, задающей наводящие вопросы. Кое-что неожиданно всплыло из памяти...

Левковцев вспомнил, как организатор чемпионата Свердловской области Игорь Борисович Ксенофонтов с тренерами при обсуждении показательных не знал, как зрелищнее оформить представление спортсменов и финальный выход на лёд. И тогда Шеховцов неожиданно предложил спросить об этом Люду, повинуясь каким-то своим мотивам. Помнится, Шеховцов тогда был сильно заинтересован неожиданным прогрессом Хмельницкой и даже незадолго до этого разговаривал с ним тет-а-тет, выясняя причину такого колоссального и непонятного прибавления в результатах.

Но самое поразительное не это. Как раз вопросы Шеховцова можно объяснить тем, что он крайне заинтересован в прогрессе Хмельницкой. Самое поразительное, что Хмельницкая тогда при ответе на предложение Шеховцова описала точно то, о чём сейчас говорили Никол Сплит и Йожеф Новак.

Очевидно, что югославские функционеры не первый раз проводили подобные шоу и знали, как нужно их оформлять правильно. Удивительно то, что Хмельницкая знала до мелочей именно такое представление участников и общий финальный выход. Загадка! Она же никогда не была за границей. Левковцев знал это совершенно точно, так как всё детство, начиная с 4-х лет, Хмельницкая провела у него на глазах и буквально выросла на катке и рядом с ним. И вот поди ты, такие неожиданные совпадения... Может, она прочитала в газетах о том, как проводятся показательные выступления за границей? Нет. Всё, что касается не только фигурного катания, но и спорта целиком, Левковцев отслеживал очень тщательно, так как был большим поклонником не только фигурного катания, но и хоккея, футбола, волейбола, баскетбола, бокса, лыж, биатлона и всего прочего. Он знал почти наизусть все номера «Советского спорта» со знаковыми материалами. И там точно никогда подробно не описывались показательные выступления фигуристов, как они проходят за границей и как составляются графики выходов.

Ну ладно бы это... Левковцев, когда проходил мимо председательского стола, на котором лежали кассеты фигуристов, увидел кассету с музыкальным сопровождением, подписанную Хмельницкой сначала по-русски, а потом по-английски. На вкладыше был точно не её почерк. Почерк Хмельницкой Левковцев знал определённо точно, так как ей много раз приходилось писать объяснительные о пропуске тренировок. Он мог бы поклясться всем, чем угодно, — Хмельницкая писала иначе...

Глава 6. Тренировка показательного

В то время, когда Левковцев был одержим невнятными мыслями непонятно о чём, которые, впрочем, могли оказаться абсолютной пустышкой, учитывая, что Хмельницкая после серьёзного падения и удара головой могла измениться во многом, фигуристки уехали в гостиницу и там в спокойной обстановке приготовили свои наряды для показательного номера, а после похода на обед приступили к его тренировке.

Само собой подразумевается, что чем дольше ты катаешься на коньках и профессионально занимаешься фигурным катанием, тем более ты начинаешь креативить. Ты начинаешь буквально из воздуха выдумывать какие-то номера и образы, а также отдельные элементы, которые можно добавлять в программу и удалять из неё. Собирать как конструктор.

В данный момент ни Соколовская, ни Хмельницкая, не говоря уж про Малинину, уже не слишком хорошо помнили свой показательный номер, исполненный всего три раза. Но, будучи уже мастеровитыми фигуристами, могли как конструктор собрать его из отдельных кусочков, причём собрать так, чтобы он звучал и смотрелся поразительно точно.

Сейчас основная проблема была в том, что в номере не было магнитофона. Опять не было магнитофона... Имелись подаренные организаторами кассетные плееры «Сони», но для них нужны батарейки. А на батарейки уже не было денег. Да и где их покупать? Опять таскаться по городу? Тем более плеер — устройство для индивидуального использования, а музыку нужно слушать одновременно всем. Поэтому занялись тренировкой под музыку, которая называется «раз-два-три».

— Сначала должна быть статичная позиция, когда активно работаем плечами, бёдрами, примерно в трёх метрах от калитки, — напомнила Арина. — Марина, вставай рядом. Начинаем на «раз».

Марина встала рядом с Ариной на расстоянии двух метров и внимательно посмотрела на неё. Арина замерла в стартовой позе: ноги на ширине плеч, руки по швам.

— Начинаем! — звонко крикнула Арина. — Смотрим на меня! Делай как я! И-раз! Правое плечо вправо, левое бедро влево. Два. Левое плечо влево, правое бедро вправо. Давайте покачаемся вот так. Таня ты тоже вставай напротив нас. Покачаемся. Раз-два. Раз-два. Раз-два. Туда-сюда. Туда-сюда.

— Я вспомнила! — заявила Соколовская, качаясь вправо и