— В новый дом? Вы в самом деле договорились о месте? — отрезала ей ещё кусок хлеба и подала, тут же добавку щей плеснула.

— Да, скоро Мишаня тебя отвезёт, завтра рано утром, а может, и сейчас, как у него время найдётся. Тут вот какие дела! — задумалась она на минуту, кроша хлеб в суп.

— И какие?

— Девицу ищут по городу и давно. Похоже, что тебя! Я же свела клеймо! Ты вроде как замужем была, а муж решил от тебя избавиться, утопить, так?

Я снова ничего не понимаю, какое клеймо, муж утопить?

Молчу, не хочу сбивать её вопросами, иначе не дождусь правды.

— Катерина, дело у меня к тебе есть. Уж поверь, если ты та, кого ищут, я бы выгодную цену за тебя взяла. Но деньги — это такая ерунда, — она проговорила очередную порцию информации и замолчала. Что-то не нравится мне её просьба, которую так трудно сказать, наверное, сделать ещё труднее.

— Меня не ищут, мало ли девиц на свете пропавших. Так о чём вы меня хотите попросить?

Она прытко встала, сбегала в сени, что-то там пошурудила на полках и принесла старую табакерку, обычная жестянка с крышкой. Обтёрла передником и поставила передо мной на столе.

— Вот ловушка!

— Вы, наверное, думаете, что я знаю магическое дело, и что-то сейчас должна понимать, но я не знаю и не понимаю! И, кажется, ваша просьба адресована не по адресу, не смогу я ничего для вас сделать, разве только вот суп, порядок…

— В том доме, куда тебя отвезут, я много лет назад работала, хозяин почуял во мне магию, слабую, и склонную к черноте.

— Что-то мне не нравится начало истории! — шепчу и пальчиком осторожно отодвигаю от себя баночку. А Матрёна так же настойчиво двинула её ко мне.

— Дослушай! У меня там потерялся помощничек, дух-помощник. Фамильяр, старое дело, заблудился и не может выбраться из дома. Табакерку откроешь, в ней приманка лежит, стой, пока не открывай. На месте откроешь, и он сам спрячется. А после я пришлю человека за жестянкой. Вот и вся работка, непыльная. Ты меня не знаешь, я тебя не помню. Называйся Катериной, Агриппиной, делай, что хошь, только верни мне моё.

— Просто открыть коробку, а после закрыть? А как я узнаю, что оно туда влезло? — что-то не доверяю я кажущейся простоте, или у старухи не все дома, ну похоже на то, раз фамильяр или как там его где-то пропадает.

— Сразу почувствуешь! Ты же доброе дело людям сделаешь. Он очень неспокойный! Очень! Жить им мешает! А уберёшь его, тебе ещё спасибо скажут. Но я бы на твоём месте особенно на благодарность не рассчитывала, дело-то секретное, и не говори никому про табакерку. Ну как? По рукам?

— А у меня есть выбор? Так я хотя бы место получу, вы же меня не преступление заставляете совершить против бедного, несчастного фамильяра? Ведь так?

— Шта ты! Нет, как жеж можно-то, нет! — так оживлённо решила убедить меня в праведности своей просьбы, что сомнение появилось еще большее, нежели было до этого момента.

— Я попробую. Может, его там и нет давно!

— Есть! Я его чувствую! Ну хватит болтать, я со стола сама уберу, вон Мишаня к дому подъехал, видать тебя сегодня решил отвезти. Собирайся, семейство там приличное, розгами не бьют. Деньги хорошие платят! Харитоновы, боярский род…

Собираться мне только одеться, табакерку в карман тулупа спрятала, ноги в «угги» и на выход. Прощаться Матрёна не любит, вытолкнула, хорошо не пнула для ускорения, с неё сталось бы.

— Спасибо за помощь! — успеваю только сказать, как дверь за мной и захлопнулась.

— А, Катерина! Садись в сани, тулупом накрывайся и поедем. Путь не близкий.

— Уже вечереет, может, завтра?

— Не боись, тебя вечером завезу в дом, где работать будешь, а у меня там друг живёт, я у него заночую и по хозяйству с раннего утра подсоблю.

Он проворно укутал меня шубой и первые метры пробежал рядом с санями, а после запрыгнул сбоку и присвистнул.

Морозный денёк, солнце окрасило ярко-красным светом посёлок.

Первое впечатление, что это посёлок, дома-то все деревянные. Но сколько мы ехали, так это оказался солидный мегаполис. Какие-то улицы с каменными домами, есть и огромные храмы. Народу много, кое-где торговля бодрая идёт, несмотря на мороз и вечер. В центре даже конки есть, маршрутки местные.

Смотрю, нам навстречу девушка идёт с красным коромыслом и полные вёдра воды.

К удаче, подумалось. Но на самом деле её вид, окончательно убедил меня, что я попала в какое-то зазеркалье или далёкое прошлое. Именно она вдруг стала отправной точкой осознания.

И всё же не прошлое, а какая-то сказка. Может рай или скорее ад, другой мир.

Проще принять мысль, что это какой-то восемнадцатый век, прошлое, что-то учёные говорили про опасность адронного коллайдера, или сотовых сетей пятого поколения, ну, могла же я попасть в петлю времени…

Но в прошлом же не было магии. Однако, что можно считать магией? Может тут маги шарлатаны, народ дурят?

Вопросов всё больше. Ответов нет вообще.

Мишаня, судя по всему, вообще в такие дебри не лезет, попыталась у него спросить, но он отмолчался.

— О чём задумалась? — вдруг голос Мишани вырвал меня из невесёлых размышлений.

— Да так! Андронный коллайдер, знаешь ли?

— Неа, не слыхал, это князь такой или магический заговор! Ты красавица, меня не приворожи, у меня жинка и трое деток! — и он так по-доброму рассмеялся.

— Да как я тебя приворожу-то, я же старуха седая!

Как он на меня посмотрел, страннее странного. Наверное, подумал, что я у Матрёны сумасшествием заразилась.

— Старуха? Ты себя, что ни разу в зеркало не видела?

— Н-нет! — что-то мне не хорошо становиться. Но Мишаня натянул вожжи и остановил коня.

Выдернул меня из-под шубы, помог встать и подтолкнул к тёмной витрине, закатное солнце подсветило так, что на миг стекло стало зеркалом. И я увидела себя новую.

Увидела и замерла от удивления, может, и ужаса. Я альбинос?

Глава 10. Наследница двух кланов?

Дмитрий Васильевич вернулся во дворец без своих дружинников, такому как он охрана либо не нужна, либо не поможет. Нет в стольном граде дураков, готовых напасть на