И более того, скажу честно, если бы не Долг Жизни, я тоже ни за что — бы не ввязался в это дело.

А теперь о том, что же всё — таки произошло. Скажи, пожалуйста, что последнее ты помнишь?

— Последнее? Ну, наверное, Косой переулок. Я как раз находился там по делам и проходя мимо салона Малкин увидел через витрину телохранителей Дона. Ты же знаешь, наши отношения в последнее время оставляли желать лучшего, и я решил поговорить со старой сволочью, прояснить так, сказать некоторые моменты.

Вошёл в салон и не увидев дона в главном зале направился в служебное помещение, рассудив что старый пердун находится там, ведь Малкин его племянница и он у неё в салоне как у себя дома. Вот вроде и всё.

— Нет, Люциус, не всё. Ты не рассказал о самом важном.

— О самом важном? Не было ничего такого, что можно было бы назвать важным. Хотя постой ка. Когда я направился в подсобку, на пути у меня стояли, какие — то мелкие маглорождённые. И я, решив отодвинуть их с дороги, поднял трость. И всё. Решительно всё.

— Знаешь, Люциус, я ведь тебе всё- таки друг. И как друг, а ведь кто как ни друзья скажут правду, говорю тебе — ты идиот. Самовлюбленный напыщенный идиот. И даже, знаменитая малфоевская хитрожопостость, которую вы, почему то считаете умением извлекать выгоду из любой ситуации, тебе, в данном случае, не помогла.

— Полегче, Сев, что-то ты разошёлся…

— Полегче!? А знаешь ли ты, Люциус Малфой, что ты вляпался. По самое не могу. А может и ещё глубже. Вляпался сам, и вляпал тех, кто тебя окружает. И дело даже не в том, что тебе придётся клясться своей Магией в том, что ты не желал зла этим детям. Дело, дело… Да я не знаю, Мордред побери в чём дело, но ты вляпался. На вот, прочти.

— Что это?

— Свидетельские показания. Протокол допроса одного из телохранителей твоих «маглорождённых».

— Прочти, пожалуйста, вслух.

— А ты что читать разучился?

— Нет, но у меня что-то с глазами. Зрение ухудшилось.

— Ну да, зрение ухудшилось, волосы повылезали — совсем старый стал.

Ах, ты… Малфой вскинулся на посетителя и в помещении

— ощутимо похолодало.

Спокойно! Спокойно, это шутка. Согласен идиотская. Но, шутка. Ну, так и быть, слушай…

Глава 126

Глава шестьдесят вторая.

Амелия Боунс.

Если бы Амелия Боунс читала советские газеты, то чувство с которым она покидала Св. Мунго она смело могла бы назвать чувством глубокого морального удовлетворения. И, хотя она не испытывала к Люциусу Марфою столь глубокого чувства как ненависть, вид облезлой, покрытой похожими на несвежих флоббер-червей шрамами, головы некогда утончённого аристократа, вызывал в её душе, некий, непонятный даже ей самой, подъём.

«Мерлин, не магл какой, он правду видит» — думала она, перемещаясь служебным камином в Министерство и степенно, как и подобает Начальнику столь важного департамента, шествуя до своего кабинета.

Вообще вся эта история, являлась на её взгляд наглядным образчиком того, что справедливость всегда торжествует. А то, как Малфой виртуозно наскрёб себе супер неприятности, на совершенно пустом месте, наводило на мысль об участии в процессе некоей непостижимой для простых волшебников сущности. И эта сущность явно была на их стороне.

Но у директора Департамента Магического Правопорядка много дел, и скоро приятная картина облезлого аристократа уступила в её голове место рабочей рутине. Волшебники никогда не отличались законопослушностью, и работы у департамента хватало.

Ну вот, наконец, все дела переделаны, и можно сделать, немного, приятного и для себя. Амелия достала из личного сейфа тоненькую папочку и углубилась в чтение:

«Из протокола допроса Криса Джонса, чистокровного, подданного Соединённых штатов Америки, в настоящее время состоящего на службе у досточтимого сэра Теодоро Винченца, эсквайра.

… скажите допрашиваемый, как давно Вы состоите на службе у мистера Винченца?

— Около двух лет, Ваша милость.

— Какие функции Вы выполняете?

— Я, и мой товарищ, Милтон Брабек телохранители, Ваша милость.

— Имеете подтверждающие Вашу профессиональную принадлежность документы?

— Конечно Ваша милость. Диплом об окончании Шестого факультета Саалемской Академии и рекомендательные письма.

— Как давно вы охраняете молодого мистера Винченца?

— Около года, Ваша милость. Мы…

— Скажите мистер Джонс, почему Вы всё время говорите о себе во множественном числе?

— Простите Ваша милость, но я говорю не только о себе, но и о своём напарнике. Мы ведь парная единица охраны. Нам ещё в Академии произвели привязку, и теперь мы действуем как единое целое. Это обычная практика в деле охраны физических объектов. Разве у Вас так не принято?

— Боюсь я не большой специалист в этом деле, мистер Джонс, поэтому с вашего позволения продолжим. Расскажите, пожалуйста, что произошло в салоне мадам Малкин.

— Мы трое. Трое это я, Милтон и мадам Монтроуз, телохранитель мисс Морганы, сопровождали детей на прогулке в Косом. Дети решили зайти в салон, ведь мадам Малкин родственница мистера Теодоро. Дети стояли в выставочном зале и ждали мадам Малкин, когда в салон вошёл мистер Малфой. Он шёл очень целеустремлённо и сразу направился к детям, а когда до них оставалось не более двух шагов, поднял свою трость. Все знают, что в трости у него волшебная палочка, и усмотрев в его действиях угрозу подопечным мы стали действовать по инструкции.

— И каковы инструкции?

— То, что вы называете Ступпефаем, на поражение.

— На поражение, это как?

— В голову.

— Но ведь вы могли убить Малфоя?

— Это вряд ли. Но при летальном исходе ничего страшного бы не произошло. Работа у нас такая.

— Кхм…

— Я удивлён Ваша милость, Вашей реакцией на произошедшее. Существует кодекс телохранителя, принятый, кстати, и у вас в Британии, и там такие случаи регламентированы совершенно чётко.

— Хорошо, хорошо. И так вы применили Ступпефай, а мисс Монтроуз?

— Мисс Монтроуз специалист высшей категории. Он вольна применять все, что ей заблагорассудится.

— А Вы знаете, что она применила?

— Нет. Но это шедеврально! Мы с Милтоном надеемся, что она окажет нам честь и научит этому заклинанию…

Амелия перевернула страницу, и ещё полюбовавшись на лежащие в деле колдографии, сложила материалы в папку.

Глава 127

Глава шестьдесят третья.

Поттер.

Декабрь заканчивался. Заканчивался,