Глава 1152: Обман
В номере гостиницы в районе Моста Баклунда.
Клейн владел лишь собственными мыслями. Всё остальное вышло из-под его контроля; он не мог даже повернуть глаза.
Он прекрасно понимал, что это, должно быть, глубокая стадия Паразита.
В таком состоянии ему оставалось лишь с ужасом и отчаянием смотреть вперёд, на Энуни, который надел монокль и принял истинный облик Амона. С улыбкой на лице тот сделал шаг против часовой стрелки, открыл рот и на чистом китайском языке произнёс:
— Фу шэн сюань хуан сянь цзунь (Бессмертный Владыка Благословений Неба и Земли).
…Он украл мою мысль или мою способность говорить по-китайски… Скорее всего, первое, иначе он не смог бы провести этот ритуал… — Клейн, не в силах даже расширить зрачки, смотрел на него с невиданной доселе тревогой.
Амон в монокле, словно почувствовав его эмоции, повернул голову, взглянул на него, улыбнулся и, сделав ещё один шаг против часовой стрелки, снова произнёс на китайском:
— Фу шэн сюань хуан тянь цзюнь (Небесный Правитель Благословений Неба и Земли).
Затем Богохульник с поразительной лёгкостью продолжил ритуал. Каждый его шаг, каждое произнесённое слово заклинания заставляли сердце Клейна всё глубже и глубже тонуть в тёмном болоте, где, казалось, уже не было ни единого проблеска надежды.
— …Фу шэн сюань хуан тянь цзунь (Небесный Владыка Благословений Неба и Земли).
Когда Амон сделал последний шаг и произнёс последнюю фразу заклинания, перед глазами Клейна внезапно возник бескрайний серо-белый туман, а в ушах зазвучали многослойные мольбы.
Не нужно было даже вслушиваться — наитие подсказало ему, что это значит:
После продвижения до Древнего Учёного он получил начальный контроль над Замком Сефиры. Теперь, кто бы ни пытался войти в мир над серым туманом, даже зная правильный ритуал и заклинания, ему требовалось получить его, Клейна, разрешение!
Отказать ему! — в сердце Клейна вспыхнула радость, и в голове возникла ясная мысль.
Но едва эта мысль появилась, как он тут же её забыл, застыв на месте, словно каменное изваяние.
Амон украл его намерение отказать.
… — Клейна вновь охватило отчаяние, но серо-белый туман перед глазами и голоса молящих в ушах не исчезли.
…Клейн сначала опешил, а потом всё понял.
Ясно! Чтобы Амон смог войти, я должен лично отправиться над серый туман и, управляя Замком Сефиры, дать команду на разрешение! Варианта с молчаливым согласием не существует!
Эта мысль стала для Клейна спасительной соломинкой, за которую он тут же ухватился, чтобы не утонуть в безмолвной и ледяной тишине, незамеченным никем.
Хотя он ещё не знал, как этим воспользоваться, интуиция подсказывала, что единственная надежда и ничтожный шанс могут скрываться именно здесь.
В этот момент Амон прекратил попытки и перевёл взгляд на Клейна.
Очевидно, ему не удалось войти в Замок Сефиры.
Ангел Времени поправил монокль на правом глазу и с неизменной улыбкой сказал:
— Уважаемый господин Шут, ваша идея о самоспасении весьма забавна.
Амон говорил на стандартном лоэнском, но каждое его слово, казалось, управляло силами природы, вызывая в сознании Клейна один взрыв за другим.
…Откуда он может быть уверен, что я — Шут, а не просто избранник Шута… — Тело и душа Клейна похолодели, а только что зародившаяся надежда снова пошла ко дну.
— Откуда я уверен? — Амон цокнул языком, придвинул стул, на котором сидел до этого, и, указав на круглый табурет напротив, сказал: — Садись, не стесняйся.
Едва он договорил, как Клейн против своей воли шагнул вперёд и сел на табурет.
Амон оглядел комнату, протянул руку и украл чёрный шёлковый цилиндр Клейна, водрузив его себе на голову. Затем с улыбкой произнёс:
— Ты думал, я не знал, что ритуал в итоге провалится?
— Сколько времени прошло с тех пор, как Замок Сефиры проявил себя? Как я мог такое забыть?
— Я просто хотел увидеть твою реакцию, а твоё инстинктивное отчаяние и рефлекторная попытка отказа были очень интересны. Если бы ты не был тем, кто называет себя Шутом, откуда у тебя могли бы возникнуть подобные мысли?
— Дорогой господин Шут, я прав?
Задавая эти четыре риторических вопроса, Амон выглядел чрезвычайно довольным, словно старый охотник, поймавший лису за хвост.
…Меня обманули… — Клейн только сейчас понял, почему тот ничуть не был разочарован.
Он инстинктивно хотел всё отрицать, но, быстро всё обдумав, лишь спокойно открыл рот и сказал:
— Убей меня.
А? Я могу говорить? — Клейн попытался вернуть контроль над телом, но ничего не вышло.
В следующую секунду он собрался произнести священное имя Богини Вечной Ночи, но эта мысль тут же исчезла.
Богохульник Амон с худым лицом поправил монокль на правом глазу и с тем же живым интересом спросил:
— Чтобы ты смог возродиться в Замке Сефиры?
…В разговоре с этим типом чем больше говоришь, тем больше ошибаешься… — Клейн крепко сжал губы и больше не произнёс ни слова.
Увидев это, Амон с улыбкой покачал головой:
— Не стоит так бояться. На самом деле, между нами нет неразрешимых противоречий.
Клейн, сидевший на табурете словно кукла, на мгновение замер, не отвечая.
Амон слегка наклонился вперёд, посмотрел ему в глаза и с улыбкой продолжил:
— Наше единственное противоречие — это Замок Сефиры.
— Но неужели ты действительно хочешь взвалить на себя эту судьбу? Неужели ты не боишься, что изначальный хозяин Замка Сефиры возродится в тебе?
…Эти слова задели самую больную струну в душе Клейна, и он на мгновение растерялся, не зная, что ответить.
Амон коснулся своего хрустального монокля и, не торопя Клейна с ответом, с улыбкой сказал:
— Уступи мне Замок Сефиры, и все проблемы будут решены.
— Тогда о том, сможет ли возродиться его изначальный хозяин и выдержит ли кто-то эту судьбу, беспокоиться придётся мне, а не тебе.
— Кроме того, преследование Господина Дверь и маленького Заратула, дары Ночи и дальнейшие планы моего одержимого братца — обо всём этом вместо тебя буду беспокоиться я.
— А ты, избавившись от всего этого, станешь Потусторонним 3-й Последовательности, принадлежащим только себе.
— Хех, зачем мне тебя убивать? Какая необходимость убивать Потустороннего 3-й Последовательности? Даже если бы я захотел забрать твою Потустороннюю Черту, она для меня не так уж важна. Моя добыча — это Паллез, маленький Заратул и Господин Дверь. Всё остальное зависит исключительно от моего настроения.
— Что до организации,
