Карина Вран
Я — Ворона
Глава 1
Эта история является вымышленной от начала и до конца. Все совпадения случайны. Все расхождения обусловлены либо авторским замыслом (он же иногда произвол), либо тем, что мир, где происходят основные события — другой.
«Миров множество» © Мироздание.
Июнь 2000, Ляншань-Ийский автономный район, КНР.
Край света, так называют это место. Вообще, в Поднебесной есть и другой «Край света», ландшафтный парк в провинции Хайнань. Там — крайняя южная точка Китая.
Здесь, скорее, край земли. Потому как за краем — небо, облака, обрыв. Бездна. Если сорваться с этого края, косточек не соберешь.
— Госпожа Ли, мы готовы, — голова младшего Ся впихивается в походную матерчатую гримерную.
Режиссер Ян решил начать съемки с наиболее сложного в реализации. С выезда на натуру. Цивилизации поблизости нет, надо ехать больше часа на машине до ближайшей деревушки. Зато вид — закачаешься.
Облака чуть выше уровня земли. Они застилают бездну, льнут к скалам. Стоит им отступить, там прозрачный воздух и невообразимая глубина.
Еще тут очень тихо. Только крик хищной птицы порой разорвет тишину. Было тихо: до прибытия съемочной группы. Теперь здесь много шумных и деловитых китайцев.
Это ошеломительное — дух замирает от одного взгляда! — место взято для старта съемок не из прихоти. Кадры отсюда будут использованы для тизеров. Коротеньких роликов, задача которых — привлечь зрителей к просмотру до старта самого сериала.
— Удачи! — сжимает кулачки младшая Чу.
Эту моль бледную к нам с мамой прикрепили намертво. Быть на нашей стороне — в ее интересах, так как она из команды режиссера Ян. С ним тоже не так все просто.
До выезда на объект нас нашла ассистент Фан (та, которая фантик).
— Вы должны знать, — обращается к маме, но внимаем мы обе. — Отстаивая свое видение и Мэйли в роли фарфоровой куклы, Режиссер Ян поставил на кон свою карьеру. Если рейтинги сериала будут низкими, он не только откажется от гонорара. Он покинет киностудию.
— Разве так можно? — искренне поражается моя добрая мать. — Это слишком…
— Конечно, это устная договоренность, — холодно сообщает ассистентка. — Но режиссер Ян — человек слова. Мы не можем его подвести.
Фан явно не согласна с выбором — с риском? — шефа. Но ее мнения никто не спрашивал, как не осведомляются у канцелярского набора, что он — набор — думает о качестве писчей бумаги. Недовольство свое она старается скрывать, но удается плохо.
Впрочем, мне ее эмоции тоже не слишком интересны. Так как я не намерена срывать съемки и как-либо вредить ее кумиру. Мы с режиссером на одной стороне. На стороне высококачественного и зрелищного кино. Остальное несущественно.
— А-Ли, ты точно готова? — тревога в голосе матушки.
После того случая с попыткой похищения Чжан Джиана она вся — комок нервов. Мать винит себя в том, что ее драгоценность пострадала. А ее не было рядом… Мысль о съемке бесценного сокровища на самом краю чудовищно глубокого обрыва не способствует успокоению.
— Разумеется, мамочка, — улыбаться я не могу, грим.
Я и говорю-то, едва размыкая губы. Покой и умиротворение «транслирую» интонацией. На самом деле, я в восторге. Профессиональная работа на природе, в таком невероятном месте.
Месте, где небо сходится с землей, а облака захлестывают зеленые травы. Что может быть более захватывающим для начала карьеры?
Я в годовалом возрасте победила в неравном бою жуткого босса первого уровня — гада под козырьком. Теперь мне уже два годика. На моей стороне удача и само Мироздание. Что может пойти не так?
Да что угодно! Например…
— Несите ее аккуратно, — явление продюсера Пэй. — Эта одежда стоит дороже ее жизни.
Что тебе не сиделось в городе, пузан? Наличие режиссера, операторов и прочих полезных людей на выездной съемке обоснованы. Продюсер нам тут, на краю света, на кой сдался?
Вообще-то мать моя премудрая разговорила ассистента Фан(тик), чтобы та слила побольше информации о том, что происходило в студии после того злополучного кастинга. О, пора, наверное, раз я с этой шарашкиной конторкой работаю, сказать вам, как она называется?
Там длинное название, давайте для уменьшения мозголомности я его сокращу до краткого и понятного слова: Лотос. На логотипе у них цветок лотоса, а на анимированной его версии (в заставках к их фильмам и сериалам) он лепестки раскрывает. Выглядит хорошо.
Лотос (хэ[1]) — символ чистоты и совершенства. А еще мира, согласия и возрождения. Он вырастает из грязи, его корни глубоко уходят в темный ил. Но сам цветок, поднимаясь к свету, безупречно чист. И всегда обращен к солнцу.
Можно выразиться несколько претенциозно и сказать, что лотос — это душа Поднебесной.
А еще его едят. Все части, от корня до лепестков и семян. Корень пускают в суп или жарят. Листья применяют в салатах. А цветы и семена идут в десерты. Китайцы — очень поэтичны и очень практичны одновременно.
Однако, речь не о лотосе, как о цветке, а о Лотосе, как о студии. Где создают красивое, возвышенное искусство… и вовсю идет подковерная борьба. Под водой, во тьме и грязи.
Когда сценарист Ма предложил столкнуть нас со звездочкой нос к носу в рамках кастинга, я была уверена, что Ма ее и выдвинул. Оказывается, нет. Протеже сценариста была другая малявка, в попугайском наряде. Но, когда она вылетела, Ма повел носом в сторону, где ему почуялся запах успеха. Финансового в первую очередь.
Прослушивали (и просматривали) нас четверо, и только кастинг-директор на начало совместного представления еще колебалась. Ма примкнул к продюсеру и его рекомендации.
Как так вышло, что и Цзя (да реально же козя эта Цзя!) перешла на сторону, где звездочка, печеньки и шуршащие юани, наша «разведчица» Фан не знала. Но знала, что изначально режиссер Ян был уверен в нейтральной позиции кастинг-директора. И в том, что моя игра сумеет убедить эту разборчивую женщину.
Но… Что-то пошло не так.
Это не весь список «не того». Но так как меня донесли до обрыва, надо в роль входить. А не этим важным и влиятельным желать бобра с крепкими зубами. В область, куда обычно портмоне кладут, этим зубам желательно вцепиться. И не отпускать: бобра я им желаю побольше, побольше.
— Сегодня будете снимать сцену с падением? — вертится возле рабочего места режиссера
