— После того, что случилось, у меня уже нет права бояться смерти, отвечаю, все ещё не до конца веря, что могу серьезно отнестись к подобному предложению. — Но объясни, зачем это тебе?

Юлиан смотрит меня долгим и немного печальным взглядом.

— Я прекрасно понимаю, что иду на сознательное нарушение законов моего мира, — говорит он, — и, скорее всего, остаток своих дней проведу где-то на отдаленной планете, занимаясь выращиванием зелени к собственному столу. Однако за время, проведенное здесь, я успел полюбить эту… этот мир, как родной, и не могу безразлично наблюдать за тем, что в нем происходит.

Юлиан поднимается и, уже стоя, говорит:

— Я не буду ждать от тебя быстрого решения… Ты должен очень хорошо все обдумать…

Он идет к стене, но в последний миг снова останавливается:

— И ещё одно… Ты уж извини, Нуки, но лучше обо всем сказать сразу… Мы вынуждены будем стереть с твоей памяти то, что может повредить нашей миссии…

Прочитав в моих глазах непонимание, он добавляет:

— Ты забудешь почти все, что происходило с тобой здесь…

— Не беспокойся, Юлиан, я не буду обижаться, — киваю головой я, хотя мне, конечно, немножко досадно.

Наблюдатель благодарно усмехается и исчезает, а я, вздохнув, снова возвращаюсь к своим невеселым размышлениям. О, Всемогущие, с чем же выйду я к народу Перена, как посмотрю в глаза тем, кто недавно провожал в Поход своих родных и близких, что скажу людям, которые увидят на месте Властелина вчерашнего Проводника? Что?!

Впрочем, я уже знаю, какими будут мои первые слова:

«Я, могущественный Властелин необъятного Перена, законный правитель королевства Ста озер, мудрый повелитель Верхнего и Нижнего Марджи и милосердный покровитель горной страны Таора, пришел к вам, освященный таинственной Печатью Богов — неопровержимым доказательством изъявления их никем не постижимой Воли…»