Это стены. Они такие приятные и мягкие, словно подбиты ватой, и преимущество их в том, что можно до посинения биться о них головой без всяких последствий.

Что удивительно, здесь находятся еще несколько человек, но, слава Богу, исключительно мужчины. По неясной для меня причине все они одеты в белые пиджаки и без конца носятся вокруг, притворяясь страшно важными и занятыми. На самом же деле это компания редкостных идиотов. По всей видимости, они даже не подозревают, где находятся. Как-то я попытался сказать им, но они не пожелали слушать. Подчас они так раздражают и злят меня, что я теряю терпение и начинаю кричать; тогда легкая тень подозрительности пробегает по их лицам, и, медленно пятясь назад, они говорят: "Ну-ну, успокойтесь. Успокойтесь, викарий, будьте умницей. Успокойтесь".

Ну что это за разговор!

Однако есть здесь один старичок (он приходит ко мне каждый день после завтрака), который намного ближе к реальности, чем остальные. Он человек цивильный и с достоинством, и одинок, я полагаю, лишь потому, что больше всего ему нравится сидеть тихонько в моей комнате и слушать, что я говорю. Плохо только, что, едва мне стоит заговорить о нашем местонахождении, как он тотчас же принимается уговаривать меня бежать отсюда с его помощью. Сегодня утром он снова завел шарманку, и у нас разгорелся настоящий спор.

- Но неужели вы не видите, - терпеливо произнес я. - Я не хочу бежать отсюда.

- Но дорогой мой викарий, почему же нет?

- Я вам еще раз повторяю - потому что снаружи они за мной охотятся.

- Кто?

- Мисс Элфинстоун, мисс Роуч, мисс Прэтли и все остальные.

- Что за ерунда.

- Не ерунда! И мне сдается, что вы и сами скрываетесь от них, только не хотите в этом признаться.

- Нет, друг мой, я от них не скрываюсь.

- Тогда позвольте мне узнать, что же, в таком случае, вы здесь делаете?

Этот вопрос загнал его в тупик. Он просто не знал, что на него ответить.

- Бьюсь об заклад, что вы волочились за мисс Роуч, и она проглотила вас точно так же, как и меня.

Бьюсь об заклад, что именно так и было, только вам стыдно в этом признаться.

Когда я сказал все это, он вдруг так растерялся и поник, что мне стало его жаль.

- Хотите, я спою вам песню? - сказал я.

Но он, не ответив, поднялся и тихо вышел в коридор.

- Не отчаивайтесь! - крикнул я ему вслед. - Больше оптимизма! Разве нет бальзама в Галааде?