Карстен медленно зеленел на соседнем сидении. Если его так укачало на трезвую голову, дорога обратно после праздника обещала быть веселой.

- Почти приехали, - сказала она после очередного поворота.

Дом, где жили родители, показался из-за деревьев. Едва протиснувшись мимо припаркованных машин, Виттория проехала чуть дальше, чтобы найти хоть какое-то свободное место. Машина Карстена, купленная для немецких широких дорог, перегородила бы половину улицы, брось она ее так, на обочине, но благо на небольшой парковке у соседнего дома нашлось свободное место.

Выбравшись из машины, Карстен с наслаждением потянулся.

- Это здесь?

- Соседний дом, - Виттория захлопнула дверь и протянула ему рюкзак – все их вещи на ближайшие два дня.

- А… - Карстен оглянулся, - А мы точно можем здесь припарковаться?

- Не совсем, - Виттория улыбнулась и, достав из сумочки лист бумаги, быстро написала на нем номер телефона и прикрепила его под дворник, - Если кому-то что-то не понравится, они позвонят.

- Не самый хороший способ познакомиться, - хмыкнул Карстен.

- Если ничего радикально не изменилось, меня здесь все давно знают, - парировала Виттория.

Они вернулись на улицу и, протискиваясь между припаркованными машинами и проезжей частью, вернулись к дому родителей.

Тяжелая дверь во внутренний двор была закрыта.

- Ну и как я должна сделать сюрприз… - оглянувшись, недовольно пробурчала Виттория.

Кроме них на узенькой тенистой улочке не было никого – и все надежды на соседей, у которых есть ключи, разбились в одночасье. Оставался только один вариант – голографическая кнопка звонка напротив их фамилии.

Несколько гудков – и кто-то внутри квартиры снял трубку.

На этот раз родители никуда не уехали.

- Джио , мы же вроде бы договаривались встретиться уже в ресторане… - раздался отдаленный голос мамы.

- Мам, привет. Это я, - не зная, с чего начать, сказала Виттория.

Сюрприз перестал быть сюрпризом, а ситуация в одночасье стала неловкой.

- Виттория? – голос мамы звучал удивленно и намного громче, чем сначала, - Ты приехала?! А мы и не ждали! – и все-таки радости в нем было больше, чем чего бы то ни было еще.

Замок запищал и загорелся зеленым, сообщая, что дверь открыта.

- Проходи, проходи! – воодушевленно продолжила мама.

Похоже, все старые разногласия были позабыты. Гора свалилась с плеч – и Виттория с невероятной новообретенной легкостью залетела на третий этаж. Самого худшего – семейного скандала в присутствии Карстена, - уже не случилось, и дальше должно было быть только лучше

Квартира родителей приветственно встречала распахнутой дверью. Из глубины коридора раздались быстрые шаги – и Виттория даже не успела понять, как оказалась в объятьях.

- Доча, мы так соскучились! Почему ты так давно к нам не заглядывала?! – воскликнула мама.

- Ну ты же знаешь, - отозвалась Виттория.

Мама отпустила ее и улыбнулась:

- Да брось ты! Джио просто очень ревниво относится к своей работе, ты же знаешь. Он всегда хотел, чтобы вы с Зеппе пошли по его стопам.

- …а мы сплошное разочарование, - усмехнулась Виттория, - Один археолог, вторая пусть и физик, но в Германию уехала, ужас-ужас, кошмар, предательство, сжечь меня на костре.

Мама виновато развела руками:

- Ну он такой. Но он давно остыл, не переживай. Пойдем, проходи.

- А… - Виттория оглянулась.

Как раз вовремя – с лестницы раздались шаги и спустя мгновение появился Карстен, несущий на одном плече тяжелый рюкзак.

Поднявшись на площадку, он тяжело выдохнул:

- Ты куда так рванула? Я чуть не задохнулся.

Мама посмотрела на нее с вопросительной усмешкой, и Виттория поспешила пояснить:

- Мам, это Карстен, мой жених. Карстен, это Лаура, моя мама.

Мама моргнула. Карстен улыбнулся и протянул ей руку – и она моргнула еще раз, словно не веря в такое чудо, перед тем как неуверенно протянуть ему ладонь.

- Очень приятно, - сказал Карстен.

- Взаимно, - сперва ошарашенная, мама быстро пришла в себя и предложила, - Проходите, проходите.

Внутри о празднике напоминал разве что едва уловимый запах торта, доносившийся из глубин квартиры, и папа, щеголявший в брюках от строгого костюма вместе с растянутым домашним свитером.

- Признаю, ты победил, - едва завидев его, вздохнула мама.

- Не понял, - папа недоуменно поправил очки на переносице.

В то время, как все уже давно исправили себе зрение операциями, и папа, и вслед за ним Джузеппе, предпочитали бороться с близорукостью старым проверенным способом. Джузеппе всегда говорил, что в очках он выглядит как профессор, а без них – как один из уличных музыкантов, что в количестве толпятся возле всех туристических достопримечательностей – и Виттория подозревала, что настоящая причина папиной необычайной старомодности тоже пряталась именно здесь.

В очках он выглядел как директор подразделения университета. Без очков – как старик, который весь день сидит на лавочке в парке и рубится с такими же как он в шахматы.

- Виттория выходит замуж, - выдержав театральную паузу, торжественно объявила мама и широким жестом указала на Карстена.

Тот немедленно засмущался. Повисла неловкая тишина, но Виттория быстро нашла, чем ее заполнить.

- Так, мам, я не поняла, - с напускной строгостью в голосе сказала она, уперев руки в боки, - Вы что, поспорили на нас?

Мамины глаза забегали. Она посмотрела на папу, словно ища поддержки, но он только коварно ухмыльнулся и не проронил ни слова.

Еще несколько мгновений бесплодных попыток – и мама сдалась:

- Вроде того. И, увы, когда Зеппе еще только заканчивал школу, я имела неосторожность поставить на него.

Ну родители…

- Так, а на что мы спорили-то? – деловито сказал папа, поправляя очки.

Его напускная серьезность плохо коррелировала с торчащим из дырки в носке большим пальцем – и скоро сошла на нет.

- Да шучу я, шучу! – рассмеялся он и похлопал Карстена по плечу, - Давай, рассказывай, кто ты, откуда, как вы познакомились?

- Ну… - Карстен неуверенно почесал шею, - Меня зовут Карстен. Я из Берна. Как познакомились... Да мы просто вместе работаем. Работали, работали – и вот.

Рассказчик из него всегда был тот еще.

- Джованни, - папа