Лошадь встала на дыбы. Татарин откинулся на круп и, как куль, свалился в траву. Остальные четверо что-то закричали по-своему, повыхватывали сабли и помчались к Фильке.

- Правильно. Давай все ко мне, - сказал злорадно Филька. - Я вас, гады, счас усугублю. - Он встал во весь рост, воткнул перед собой в землю саблю, поправил еще раз, чтоб сподручно было выхватывать, нож, достал из колчана новую стрелу и, натянув тетиву, поднял лук. - Уж я теперь посчитаюсь с вами...

Он прицелился и выстрелил. Стрела угодила в грудь лошади одного из всадников, и та, громко заржав, завалилась на бок. Татарин успел соскочить, потянул из-за спины лук. Остальные трое рассыпались по лугу, обходя Фильку.

- Ага, почуяли, почем нынче фунт лиха! - Филька достал новую стрелу. - Я вам и за Васятку, и за все село наше... - Он повернулся, целя в обходящего слева, натягивая лук до отказа.

Тетива лопнула. Филька зло сплюнул, зашвырнул бесполезный лук в траву, снял и отбросил колчан, утерся рукавом, огляделся. Увидев, что противник остался без лука, татары устремились к нему.

Филька взял в левую руку нож, в правую саблю и криво усмехнулся:

- Что, телки комолые, обрадовались никак? Ну давай, бери меня, вот он я, расчет с вас брать буду, ну давай, поспешай, вот он я, здесь я...