- И тогда они отправились на поиски еще большей планеты, - продолжил Тэйлор, сам не вполне веря в свои слова. - Другой планеты, масса которой достаточно мала, чтобы там можно было жить и работать, но диаметр достаточно велик для создания более мощной вычислительной машины.

- В этом был бы какой-то смысл, - неохотно признал Скотт. - Понимаете ли, они бы начали все заново, но с учетом ответов, полученных здесь. При усовершенствованной конструкции и новой технологии.

- А теперь, - торжественно провозгласил Кинг, - на вахту становится человечество. Интересно, что нам удастся сделать с такой диковиной? Во всяком случае, совсем не то, к чему ее предназначали строители.

- Человечеству, - ответил Баклей, - решительно ничего не придется с нею делать, по крайней мере, в течение ста лет. Головой ручаюсь. Никакой инженер не осмелится повернуть ни единое колесико в этой машине, пока не будет достоверно знать, для чего она, как и почему сделана. Тут надо вычертить миллионы схем, проверить миллионы полупроводников, сделать синьки, подготовить техников...

Лоуренс грубовато ответил:

- Это не наша забота, Кинг. Мы с тобой - сеттеры. Мы выслеживаем и вспугиваем перепелов, а дальше обойдутся без нас, и мы переходим к очередным вопросам. Как поступит человечество с нашими находками - это опять-таки очередной вопрос, но не нам с тобой его решать.

Он поднял с пола мешок с походным снаряжением и взвалил на спину.

- Все готовы к выходу? - спросил он.

Десятью милями выше Тэйлор перегнулся через перила, ограждающие пандус, и взглянул на расстилающийся под ним лабиринт машин. Из наспех уложенного рюкзака выскользнула ложка и, вертясь, полетела вниз.

Долго все прислушивались к тому, как она звенит, задевая о металл.

Даже когда ничего уже не было слышно, всем казалось, что до них еще доносится звон.