– Тот, кто здесь чего-то желает, должен быть осторожен – он это получит, – раздался за спиной приятный женский голос. А за секунду до этого грохот водопада стих, и даже тучи начали стремительно рассеиваться. Более того, выглянуло солнце, и промокшая насквозь одежда мгновенно высохла. Чудеса, да и только…

Матвей оглянулся и увидел черноволосую, черноглазую, смуглую и очень красивую женщину в короткой белой тунике. Как только он шагнул к ней, она кокетливо отвернулась, будто демонстрируя, что сзади она выглядит ничуть не хуже, чем спереди. Он уже был готов ее обнять, как из-за спины донесся какой-то лязг, а потом раздался явно раздраженный мужской голос:

– Алина! – Затем последовала длинная и темпераментная тирада по-испански.

Матвей оглянулся и обнаружил непонятно откуда взявшийся тяжелый танк и черноусого офицера в танковом шлеме и черном комбинезоне, который поспешно выбирался из башенного люка.

– Я уже тысячу раз говорила, чтобы ты не лез в мои дела! – не менее эмоционально рявкнула на него дама. – И говори на галаксе! Неприлично общаться при человеке на языке, которого он не знает.

Но танкист снова разразился длинной фразой по-испански, бросая недобрые взгляды на Матвея, и тогда она, словно снежок, скатала в руках шаровую молнию и метнула ее в бронированную машину.

Взрыв разметал раскаленные докрасна ошметки стали, и, едва пламя погасло, а клубы черного дыма снесло внезапным коротким порывом ветра, оказалось, что офицер стоит на четвереньках, а его прожженный в нескольких местах комбинезон дымится.

– Вот зараза! – заявил он, поднимаясь на ноги.

– Я понимаю, милый, это комплимент…

– Я убью этого урода! – Офицер с нескрываемой ненавистью посмотрел на Матвея.

– Зачем? Ты хочешь, чтобы он здесь остался навсегда? – Она сделала шаг в его сторону. – Послушай, Диего! Уходи. Я не хочу тебя видеть. По крайней мере, сейчас.

– Но…

– Никаких «но»! Убирайся! Не заставляй меня делать тебе больно.

– Уже сделала… – Диего резко развернулся и, прихрамывая, зашагал прочь.

– Извините его, командор. – Женщина вновь протягивала ему все тот же запотевший стакан, со дна которого поднимались пузырьки. – Он славный парень, но порой бывает несносен.

– Я бы, наверное, тоже озверел на его месте, – ответил Матвей, залпом выпив ледяную воду. – А откуда вы знаете, что я командор?

Действительно – на пляжной рубахе погон не было, и цветастые шорты ничуть не напоминали форменные галифе.

– Я командоров за версту чую, – ничуть не смутившись, ответила женщина. – Диего в том же звании, а с ним мне приходится общаться уже сотни лет.

– Диего? Диего Мачете? – До Матвея только теперь дошло, кто перед ним. Первопроходцы. Первооткрыватели Лабиринта… Эта загорелая женщина – доктор Алина Борхес. А командору Диего, похоже, здесь несладко приходится.

– Ну вот и вы продемонстрировали завидную осведомленность. – Алина подошла к нему вплотную, так что он почувствовал на щеке ее дыхание. – Не думала, что там о нас кто-то еще помнит… – Она несколько секунд помолчала, а потом вдруг обняла его и прошептала на ухо: – Пойдем ко мне. Воину нужен отдых…

В первый момент предложение показалось ему весьма заманчивым.

– Я…

– Не сомневайся. Я не желаю тебе зла. Мы только проведем вместе немного времени, и ты отправишься дальше – куда шел.

– Я не должен совершать ошибок, – сказал он скорее самому себе, чем собеседнице.

– Ошибкой будет, если ты отвергнешь мое гостеприимство. Ты не знаешь, что значит месть женщины. – Она произнесла это настолько спокойно, что не могло возникнуть никаких сомнений в серьезности ее намерений.

– В порошок сотрешь?

– Да!

– А если я соглашусь, то Диего сделает со мной то же самое.

– Он слабее меня, как ты уже имел возможность убедиться. Я всегда найду способ тебя защитить.

– Не подумайте, сударыня, что я трушу, тем более – что не нахожу вас привлекательной…

– Что-о-о-о?.. – Ее изумление было абсолютно искренним, и чувствовалось, что вот-вот оно перейдет в безудержный гнев.

– Ты очень красива, – поспешил заявить Матвей, пока она не начала «разрушать города и строить дворцы». – Ты так хороша, что от тебя трудно оторвать взгляд, – прошептал он ей на ухо, – но я не должен делать ошибок. Я боюсь остаться с тобой навсегда, а мне еще предстоит проделать долгий путь.

Она некоторое время продолжала смотреть на него округлившимися глазами, плотно сжав губы, а пряди ее волос извивались, как змеи, готовые к смертельному броску. Из-за ее спины поднялся раскаленный ветер, а потом все внезапно стихло. Через мгновение оказалось, что он стоит посреди гигантской белой хрустящей, как снежный наст, простыни, которая простирается от горизонта до горизонта – под искрящимся бесчисленными звездами ночным небом, посреди которого, словно люстра, висит Земля, озаряя пространство мягким прохладным светом. Затылком он почувствовал ее дыхание… Конечно, ни о каком сопротивлении не могло быть и речи. Да и стоило ли сопротивляться? Звездное небо. Белая простыня. Красивая женщина. Наверняка очень опасная, но безумно красивая… Что еще надо? О чем еще мечтать? Даже если случится чудо и когда-нибудь удастся пройти сквозь все ловушки этого мира, будет ли награда чем-то большим, чем то, что у него есть сейчас? И вообще, стоит ли пытаться вернуться в реальный мир, где правят страх, боль, корысть и предательство?

– Ты по-прежнему боишься здесь остаться? – спросила Алина, крепче сжимая объятия.

– Боюсь? Нет… Бояться мне нечего. И сожалеть не о чем.

– Ну, хватит уже страдать! Всем есть о чем сожалеть. Но сейчас нам не до этого. Правда?

– Правда… – Он вдруг почувствовал: что-то не так. Есть какая-то неправильность во всем происходящем.

– Ты мертва! – Матвей вспомнил недавние откровения Раджа. – Разве у покойников могут быть желания?

Алина отшатнулась от него, и теперь следовало ожидать лишь одного – смертельного удара в спину. Возникло непреодолимое желание исчезнуть, перенестись куда угодно – хоть в Пекло, лишь бы подальше отсюда, подальше от этой мертвой и смертельно опасной красотки.

Он успел услышать лишь вопль: «Куда-а-а-а-а?!!!». Ее истошный крик гудел сиреной, настолько громкой, что едва не лопнули барабанные перепонки. Затем раздался щелчок, и боль, как от удара бича, ударила поперек спины. Но через долю мгновения все исчезло. Не было ни бескрайней простыни, ни купола звездного неба, ни планеты-люстры, ни роковой красотки, привыкшей ни в чем