Дорлан поднял взгляд к небу.

- У меня слабое зрение, - тихо, как-то покорно сказал он. - Я не могу использовать Формулу против того, чего не вижу.

Барг с бессильной ненавистью посмотрел вверх. Потом обвел взглядом остальных, задержавшись на Серебряном Пере, и снова уставился ввысь.

Перо было Гееркотом - Дурным Брошенным Предметом. Похоже, переполнявшая легионера ненависть пробудила в Серебряном Пере какие-то до сих пор неведомые силы... Предмет внезапно засветился, и тонкий зеленый луч ударил в глаза солдата. Прежде чем кто-то успел что-либо понять, луч исчез, и вдруг вертикально вверх выстрелила двойная зеленая молния. Все молча стояли и смотрели, как тяжелые, облепленные кровью и ошметками мяса перья медленно падают на землю.

Девушка продолжала рыдать, а вместе с ней плакал Барг. Солдаты утирали лица перчатками.

- Неужели ничего нельзя сделать, мудрец? - снова спросил Барг. - В самом деле ничего?

Молчание.

- Ради Шерни, господин... - беспомощно произнес солдат, - это я виноват... из-за меня все несчастье... А ведь я, господин, полюбил эту девочку... будто дочь.

- Настолько полюбил, что готов отдать ей свои глаза?

На мгновение наступила напряженная тишина.

- Да, господин. Это возможно?

Сквозь рыдания у Карениры вырвался крик, но так и остался без ответа. Солдат медленно встал и закрыл глаза. Дорлан произнес несколько старогромбелардских слов, сделал едва заметный жест рукой. Девушка дико закричала, а Барг поднял веки, явив две кровоточащие пустые глазницы.

- Спасибо, господин, - хрипло сказал старый солдат.

Старец, посланник Шерни, не отвечал. Он так и замер с опущенной головой.

Барг вынул меч. Каренира с криком бросилась к нему, но старый легионер знал, как управлять оружием... Клинок вышел у него между лопатками. Пронзительный вопль Карениры смешался с криками солдат. Только Рбит да Дорлан даже не вздрогнули. Кот задумчиво глядел на склонившуюся голову старца.

- Это ты убил его, господин, - изрек он. - А ведь он был человеком. Понимаешь, о чем я?

- Понимаю. Отныне я не Посланник.

Он медленно поднял голову.

- Посланник может творить добро или зло. Но он обязан отличать их друг от друга... Везде и всегда.