— Защитить? От кого?

— От хищника. Я был прав: здесь существует хищник, который способен парализовать мозг своей жертвы. — Феннер показал пальцем себе за спину. — Вот эти распрекрасные цветы и есть настоящий хищник. Взглянув на заросли пунцовых растений, он содрогнулся. — Мне кажется, они парализуют мозг автоматически, не разбираясь, чей он. Напасть на нас они не могут, мы слишком для них велики. Они не пытались погубить ни бедного Бодкина, ни всех предыдущих. Посмотрите туда — там лежат остатки моего сачка-автомата. Цветы сожрали его почти целиком просто потому, что он упал среди них. Даже не поняли, что это такое.

Феннер встал. Зверек прижался к его ноге, а он в ответ погладил загривок позади пушистых антенн.

— Действие этих растений на человека мы еще изучим, — сказал Феннер, — хотя кое-кто из нас уже пострадал от них. По всей видимости, этот зверек может защитить или хотя бы свести на нет парализующую способность. Этому и служат его антенны.

— Боже милостивый, — воскликнул Горслин, — значит, он был рядом каждый раз, когда мы приближались к этим цветам!

— Да, он мог бы спасти Бодкина. Но он боялся всех остальных…

— Но зачем ему нас спасать? — удивился Хаким. — Для чего?

— А почему самая первая собака пришла жить к человеку? Может быть, когда-то и у этого зверька были хозяева. Ясно одно: он — умница. И обладает одной важной потребностью.

— Какой же?

— Кого-то любить. Это не менее важно для него, чем пища и теплая нора.

Феннер пошел вперед. Зверек не отставал от него ни на шаг.