- Пожалуйста, - услышал я чей-то мягкий голос. - Обождите минуту. Не бойтесь.

Я испуганно обернулся. В нашем городе незнакомые люди не заговаривали друг с другом.

Это был Невидимка. Я узнал его - тот самый худощавый парень, с которым я заговорил полгода назад на пустынной улице. Он был изможден: глаза дико сверкали, волосы тронула седина. Тогда его срок, очевидно, только начинался. Теперь подходил к концу.

Он вцепился в мою руку. Я вздрогнул. Здесь было многолюдно. Самая людная площадь в городе. Я вырвал руку и отвернулся от него.

- Нет... Не уходите! - кричал он. - Пожалейте меня. Вы были в моем положении.

Я заколебался. Потом вспомнил, как кричал ему, как молил не отталкивать меня. Я вспомнил весь ужас своего одиночества.

Я сделал еще один шаг.

- Трус! - заорал он. - Заговори со мной! Я молю тебя! Заговори со мной, трус!

Это было слишком. Я не выдержал. Непрошенные слезы брызнули из моих глаз, я повернулся и протянул к нему руки. Я обхватил его за тонкую талию. Мое прикосновение, казалось, наэлектризовало его. Секундой позже я обнял его - мне хотелось, чтобы он поделился со мной своим горем.

Роботы-шпики приблизились, окружили нас. Его отшвырнули в сторону, меня забрали. Я вновь попал под суд - теперь уже не за гордость, а за преступную доброту. Возможно, они найдут смягчающие обстоятельства и отпустят меня, возможно - нет.

Мне все равно. Но, если меня осудят в этот раз, я буду носить свое клеймо как знак высшей доблести.