— Поехали, — сказал наконец Анатолий, выходя из воды.

Людмила подошла к машине, не решаясь ее коснуться.

— Садись, — сказал он твердо, — на переднее сиденье. Дверцу не закрывай, придерживай рукой. Я не буду разгоняться больше шестидесяти. Если что, приторможу, а ты прыгай…

Она судорожно кивнула растрепанной головой и осторожно влезла в салон, машинально схватив рукой ремень безопасности.

— Ты что? — одернул он ее. — Ни к чему лишнему не прикасайся!

Людмила отрешенно замотала головой, губы ее сжались — в тонкие бескровные полоски, а глаза наполнились страданием и слезами. Он видел, что жена на грани истерики, но ничем не мог помочь ей сейчас.

Анатолий завел показавшийся после "Таврии" почти беззвучным двигатель и повел машину к шоссе, которое было по-прежнему пустым. Людмила увидела в боковом зеркальце белые пятна на берегу озера и тут же отвела глаза.

"Не нравится мне эта тишина, — с тревогой подумал Анатолий, — ой как не нравится!"

Он выехал на асфальт, набрал шестьдесят километров в час и погнал послушную машину на юг. В тридцати километрах к югу находился мотель…