Лулет нахмурилась.

— В чём разница?

— Страсть — это… — Ян запнулся, подбирая слова. — Это когда теряешь голову. Когда хочешь кого-то так сильно, что готов на всё. Но это животное чувство, понимаешь? Гормоны, инстинкты. К настоящим чувствам это имеет мало отношения.

Он неловко пожал плечами.

— Люди часто путают одно с другим. Думают, что если сердце колотится — значит, это любовь. А на самом деле это просто… химия. Биология.

— А настоящая любовь?

— Настоящая любовь… — Ян задумался. — Она спокойнее. Глубже. Когда ты хочешь быть рядом с человеком не потому, что он тебя возбуждает, а потому что с ним… хорошо. Понимаешь?

Лулет кивнула, но в её глазах всё ещё читалось непонимание.

— Так что-то, что ты попробовала сейчас, — продолжил Ян, — это попытка понять страсть, а не любовь. А страсть… Она опасная штука.

— Опасная? — переспросила Лулет.

— Ага, — кивнул Ян. — Страсть делает людей глупыми. Они бросают семьи, разрушают карьеры, идут на преступления — всё ради того, чтобы быть с объектом страсти. А потом, когда гормоны успокаиваются, оглядываются и не понимают, что с ними было.

Он грустно усмехнулся.

— Я видел, как люди из-за страсти теряли всё. Друзей, работу, самоуважение. А потом говорили: «Это была любовь». Нет, это была зависимость.

Лулет внимательно слушала.

— А ты… ты испытывал и то, и другое?

Ян запнулся, не зная, стоит ли откровенничать.

— Думал, что испытывал, — наконец ответил он. — С Кирой было… бурно. Я готов был ради неё на всё. Но когда она ушла, понял — это была именно страсть. Настоящая любовь не причиняет столько боли.

— А настоящую любовь ты встречал?

Ян покачал головой.

— Не знаю. Может быть, и не узнаю уже. После Киры я словно выгорел. Предпочитаю простые отношения без обязательств. Так безопаснее.

Лулет задумчиво кивнула.

— Значит, то, что у меня с Колей, ближе к настоящей любви?

— Похоже на то, — согласился Ян. — Во всяком случае, звучит более здраво, чем человеческие страдания. И перестань смотреть эти фильмы. От них больше вреда, чем пользы. Жизнь совсем другая. Совершенно не похожая на кино или книги.

Лулет изумлённо уставилась на него.

— Но ведь это же ваше искусство. Ваш способ рассказывать истории.

— Наш способ врать самим себе, — поправил Ян. — В фильмах всё красиво и романтично. Герои встречаются, влюбляются с первого взгляда, преодолевают препятствия и живут долго и счастливо. А в реальности…

— В реальности люди ссорятся из-за денег, изменяют, разочаровываются друг в друге. Романтика быстро заканчивается, когда нужно платить за квартиру и менять подгузники детям.

— Но не все же отношения такие?

— Не все, — согласился Ян. — Но большинство. Кино показывает исключения и выдаёт их за правило. Поэтому люди и разочаровываются — ждут сказки, а получают обычную жизнь.

Лулет задумчиво кивнула.

— Значит, мне не стоит пытаться понять человеческую любовь через фильмы?

— Нет, конечно. Особенно таким способом. Поцелуи — это интимная вещь. Их нельзя пробовать из любопытства.

Лулет задумчиво кивнула, обдумывая его слова.

— Понятно… Значит, я неправильно понимала…

Ян неловко потёр затылок. Разговор зашёл слишком далеко, и он чувствовал себя неловко.

— Слушай, — в его тоне снова зазвучал прежний цинизм, — я не гожусь для объяснения таких вещей. Сам в отношениях полный неудачник, так что моим советам грош цена.

Он направился к выходу из гостиной.

— Лучше я пойду спать. День был долгий, голова гудит от впечатлений.

Яну хотелось побыстрее закончить этот странный разговор. Обсуждение любви и чувств никогда не было его сильной стороной, особенно с эйкором, который пытался понять человеческие эмоции через поцелуи.

— Спокойной ночи, — буркнул он, не оборачиваясь.

Как только Ян ушёл, Лулет медленно опустилась на диван и задумалась.

Голографические проекции вокруг неё всё ещё показывали озеро Серенити с его чарующей атмосферой, но она ничего не замечала. В голове крутились слова Яна о любви и страсти, о разнице между эйкорами и людьми.

Она снова и снова прокручивала в голове момент поцелуя. Никаких особых ощущений, никакого «огня», о котором говорили в человеческих фильмах. Просто прикосновение кожи к коже. А Ян отстранился так резко, словно она сделала что-то плохое.

Может быть, и сделала.

Лулет попыталась представить своего жениха в такой ситуации. Он бы удивился, проанализировал её поведение, возможно, даже провёл исследование человеческих ритуалов ухаживания. Но никогда не отреагировал бы так эмоционально, как Ян.

Странно. Без системы мир был другим. Каждое действие могло иметь неожиданные последствия, каждое слово — ранить или обрадовать. Люди жили в этом хаосе постоянно и как-то справлялись. А она даже простой поцелуй не смогла понять правильно.

Вздохнув, Лулет махнула рукой, отключая голограммы. Комната погрузилась в мягкий полумрак, освещённая только звёздами за окном.

Глава 21

Лулет проснулась от надоедливого звука. Она лежала на диване в гостиной, где и заснула прошлой ночью, размышляя о разговоре с Яном. Солнечный свет едва пробивался через затемненные окна силтора, а где-то вдалеке слышалось пение тропических птиц.

Сигнал повторился, но уже более громко и требовательно.

— Что… — недовольно пробормотала она, садясь и потирая глаза.

В воздухе тут же что-то замерцало, и спустя секунду перед ней появилась голографическая проекция Дэвиса. Изображение было нечётким, с помехами — связь явно пробивалась с трудом.

— Лулет! — воскликнул он. — Наконец-то! Я пытался связаться с тобой уже полчаса!

— Дэвис? — увидев его встревоженное лицо, она окончательно проснулась. — Что-то не так?

— Ты спала? — удивился он, заметив растрёпанные волосы. — На диване? Лулет, хватит маяться дурью! Включи систему немедленно!

— Дэвис, что происходит? — переспросила она, игнорируя его слова.

— Твой отец, — быстро заговорил он, оглядываясь по сторонам. — Он собрался забрать у тебя человека и отправил четыре военных силтора. Они будут у вас через несколько минут.

Лулет вскочила с дивана.

— Что?! Но он же дал мне время…

— Видимо, передумал, — перебил Дэвис. — Там не просто патрульные. Это боевые силторы. Владимир настроен серьёзно.

Голограмма замерцала сильнее, связь становилась всё хуже и хуже.

— Я не могу говорить долго, — торопливо добавил Дэвис. — Меня могут услышать. Будь осторожна!

Лулет попыталась сосредоточиться, но вместо чётких и ясных мыслей в голову почему-то лез вчерашний поцелуй и реакция Яна на него.

Первым порывом было включить систему, и она почти отдала мысленный приказ, но остановилась. Если это сделать, на неё будет легко повлиять, и отец обязательно воспользуется этим. Система сделает её покорной, рациональной, предсказуемой, и она сама отдаст им Яна.

Лулет мысленно приказала силтору подняться в небо.