— Тебе некогда было бояться, — вновь заговорил Грейс. — Слишком о многом приходилось думать, и слишком многое ты испытывал впервые. И слишком много было волнений, не так ли?

Хью опять согласился, скучно им не было.

Он, Бэд Уоллес и Джим Фелтри на крошечном суденышке, похожем на пескаря, скрывались среди диких солнц и мало-помалу проследили движение огромных акул-варконидов до их родного мира. А потом им надо было высадить на их планету Фелтри, дождаться его и снова взлететь, пробивались туда, куда не стал бы проникать ни один здравомыслящий человек.

Да, подумал Брайант, взлет тогда оказался неудачным. Чтобы спасти Фелтри, они с Уоллесом были вынуждены покинуть корабль и искать неисправность. И они нашли ее и устранили, но Бэд погиб и на корабль уже не вернулся. А Хью с Джимом как сумасшедшие, помчались прочь сквозь рой лун, окаймлявших варконидскую планету, пытаясь спастись от многочисленных преследователей.

С тех пор он убегал. И вот кульминация — его поймали.

— Но ты сделал это, Брайант, — уже с уважением произнес Грейс Чай. — В том-то и дело. Ты настоящий боец, и тебе не место среди этих толстых розовых людей, которые зарабатывают деньги в безопасных мирах. Ты принадлежишь нам.

Грейс придвинул свой стул поближе к пленнику. Его глаза были похожи на две горячие капли золота. Бляшки из благородного металла, свисавшие с его ушей и драгоценные камни в его сбруе почти ослепляли землянина.

— Послушай, Брайант, я дам тебе собственный корабль. Мы готовим набег на юг вдоль границы Галактики, далеко на юг, в новые секторы. Мы все разбогатеем, и у нас будет достаточно развлечений: новые солнца, новые миры, новые расы, новые женщины, новые виды добычи. Я не буду просить тебя идти против твоих собственных друзей. В Облаке немало представителей вашей расы, и ты не будешь одинок. Подумай об этом, Брайант.

И Хью подумал.

Подумал о золоте, славе и чужих солнцах. О том, как, подобно орлу, можно вылететь из ущелья и совершить набег вдоль края Млечного пути, чтобы завладеть множеством сокровищ. О таких вещах, которые ему было бы стыдно выразить словами, потому что они прозвучали бы странно в устах цивилизованного человека. Хью понимал, что в глубине души он не слишком отличается от Грейса Чая, а потому ответил уверенно и резко:

— Нет. Время для такого рода вещей прошло. Слишком поздно. Вас уже отправили в Магелланово облако. Следующим этапом будет… — Он пожал плечами. — «Выход».

— Ну что ж. Тогда мы вместе исследуем Туманность Андромеды, — спокойно сказал Чай. — Ты храбрый человек. Не заставляй меня убивать тебя.

Брайант посмотрел на варконида долгим взглядом и уверенно произнес:

— Я знаю, чего ты хочешь, Грейс Чай. Запомни, я тебе их не отдам.

Ничуть не смутившись, варконид налил им обоим еще ликера и откинулся на спинку стула, качая головой.

— Ты же знаешь, я не могу позволить Фелтри уйти с этими микрофильмами. Мы еще не совсем готовы к завоеванию Андромеды, а значит, мы его поймаем. Ему не выбраться с этой планеты. Мы нашли ваш корабль и разрушили его. Если Фелтри покажется на поверхности, мои патрули его заберут. Если он под землей — что ж, мы найдем его и там. Здесь идеальная база, Брайант, с множеством возможностей. Так что ты не можешь помочь Фелтри. А вот себе ты помочь пока можешь.

— Не получится, — выдохнул Хью и до дна осушил свой стакан.

— Тогда я хочу знать, кто еще есть в городе.

От неожиданности Брайант опешил.

— Что значит «кто еще»?

— Принесите это сюда, — велел Чай, оглянувшись на подчиненных.

Один из варконидов поднял сверток, лежащий на некотором расстоянии, и принес его, а затем открыл и разложил содержимое перед Брайантом.

— Смотри. Это было найдено в одном из домов, — рассказал Грейс. — Кто-то, по-видимому, два или три человека, жили там, и это было сейчас, не столетия назад. Не ранее, чем сегодня утром.

Пленник с видом ничего непонимающего человека уставился на разложенные перед ним вещи. Одновременно он мысленно связался с Фаоном и сообщил ему, что все открылось.

— Кто это был, Брайант? Куда они пошли? — спросил Чай.

— Я не знаю.

— Есть ли другие города, подобные этому? Населенные города?

— Не знаю.

Грейсу, видимо, надоело однообразие ответов Хью, и он решил «зайти с козырей».

— Я хочу, чтобы ты знал. Есть одно здание, в которое мои люди пока не смогли проникнуть. — Он взмахнул рукой, рисуя в воздухе круглое строение. — Что это такое и почему оно заперто?

— Не знаю, — уже почти привычно ответил Брайант.

— Ну, хорошо. Тогда мы сами все выясним. — Чай посмотрел на Хью с искренним сожалением и пожал плечами. — Последний шанс?

Пленник понял, что совсем скоро им займутся, а значит, коммуникатор перейдет в руки варконидов, так что надо было прямо сейчас послать Фаону, быть может, последнюю мысль: «Убирайтесь из Аннамара, вы не сможете мне помочь!» В ответ он услышал слабый-слабый крик «Хью!» и понял, что это была Кира. А потом чьи-то сильные руки сорвали с него тунику, а вместе с ней и коммуникатор.

— Поднимите и закрепите его, — скомандовал Чай.

Через мгновение Брайант перестал осознавать почти все вокруг, кроме темных лиц варконидов, плавающих в кровавом тумане под ним, голоса Грейса Чая и боли. Особенно боли — ее было более чем достаточно. И все же варкониды не торопились, они действовали «экономно», не давая ему быстро умереть, чтобы он прочувствовал все. Они держали его в сознании еще очень долго, и голос Чая звучал в его ушах ясно и громко. Он все спрашивал и спрашивал, всегда одно и то же:

— Зачем отдавать свою жизнь за Фелтри? Он наемник, нанятый человек. Он тебе не друг. Где Фелтри? Кто остальные и где они? Зачем быть дураком, Брайант? Ты все еще можешь иметь свой корабль. Ты все еще можешь летать с нами, а не воевать против нас. Давай, Брайант. Свобода, ты будешь свободным! Воспользуйся этим!

В конце концов, несмотря на мастерство его мучителей и их почти нежную «заботу», Хью начал ускользать от них в бессознательное состояние.

— Хорошо, — сказал Грейс, понимая, что так они ничего не добьются. — Опустите его.

К этому времени Брайант уже не чувствовал боли — он вообще ничего не чувствовал, провалившись в какую-то бездну.

Когда он пришел в себя, связанный по рукам и ногам, вокруг никого не было, а его одежда лежала там, где ее бросили, недалеко от него. Он услышал голоса и движение снаружи, на площади.