"Микрон" на миг замешкался и, подбирая по возможности точное соответствие незнакомому термину, в скобках отпечатал:

"...зерна (семена, споры) успешно прошли атмосферу этой планеты..."

Дальше в скобках отпечатались многоточия: очевидно, названия планеты "Микрон" не мог ни перевести, ни записать русскими буквами.

"...они успешно акклиматизировались... в зонах, заселенных формами жизни, сходными с нашими, - ствол, ветви, хвоя. - По команде, излученной Центром поиска... включились механизмы роста... сформировавшие меня растение-наблюдатель... Но планета..."

Снова вместо названия "Микрон" в скобках отпечатал многоточие.

"...планета оказалась населенной небольшими организмами, обладающими странной способностью существовать независимо от субстанции жизни... Они с огромной скоростью передвигаются по любой поверхности... Эти подвижные существа отторгли меня от..."

"Микрон" снова чуть помедлил.

"...от субстанции жизни (основы жизни, почвы, грунта)... Я уже не вернусь... Не высаживайтесь на этой планете... Планета опасна для разумной жизни..."

Дальше из "Микрона" поползла совершенно чистая лента.

- О чем он? - хрипло спросил я.

Саша обернулся.

- Ты не понял?

- Ты думаешь, это сообщение адресовано нам?

- Ты действительно ничего не понял. - Саша бросился к дверям. - Скорее! Может быть, мы еще успеем его спасти...

Когда мы примчались к праздничному залу, там стояла совершенно неожиданная тишина. Я распахнул дверь и увидал примолкших людей. Петро рисовал. Он рисовал алым мягким стержнем фломастера на хрустящем листе чертежной бумаги.

А тот, кого мы приняли за елку, стоял обвешанный великолепными стеклянными драгоценностями, чуть поникнув голубоватыми иглами, даже в смерти прямой и устремленный ввысь, как ракета на старте.

Я вспомнил, как ветви никому не знакомого дерева отталкивали Сашу. Тогда никто на это не обратил внимания. И еще я вспомнил слова Саши о том, что "Микрон" запрограммирован сейчас исключительно на неземные цивилизации и что он сам настроился на соседний зал...

Что нужно было сейчас делать? Сбросить электросети, которыми он был опутан?.. Сорвать его с массивного деревянного креста, может быть, сделанного из ели?.. Сунуть ствол в воду или в землю, надеясь, что жизнь вернется в умершее тело?.. Или броситься в поиск по всей планете и найти, обязательно найти тех, кто еще не успел погибнуть?..

(Уже утром Саша узнал, что за три дня до Нового года от сильных и непонятных помех на мгновенье поблекли экраны телевизоров и захрипели радиоприемники. Как оказалось, в то же самое время приборы зарегистрировали необычное в наших местах полярное сияние. По-видимому, именно тогда в земную атмосферу вошли первые разведчики тех, кого мы так искали и кто так искал нас... Чья же вина, что сегодня мы еще не смогли узнать друг друга?..)

...Кончилась шумная и веселая первая ночь Нового года. Никто ничего не заметил. Только Петро, безотчетно тревожась, вдыхал хвойный запах, ставший очень острым, пряным, тяжелым, и провожал глазами свой рисунок, который ребята чертежными кнопками пригвоздили к двери. На рисунке одна непрерывная алая линия, как в головоломках, прочерчивала и человека, и ветви ели, и космические корабли, и солнце, и звезды...