Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 75
Зина Калугина снова одна. Околачиваться по гостиницам не стала. Коль так жизнь сложилась, подумала, то сама будет распоряжаться собой, наученная горьким опытом. Не прошла даром и жизнь с Андреем Могилой. Она сделала вывод, что быть человеком рациональным не так уж плохо. Всегда лучше отступить, чтобы с разбега дальше прыгнуть.
И начала Зина посещать приёмы в консульствах и посольствах Москвы и Петербурга. Раздобудет приглашение и приезжает на банкет по случаю официальных дат и событий, на брифинг.
Лёгкая на подъём, садилась в поезд и оказывалась в столице. На торжества собирались люди занятые, кто дорожил должностью и репутацией. Но времена изменились, страх потерять кресло по причине флирта с молоденькой девушкой улетучился. Встречались на приёмах личности из числа тех, кто не прочь был тихо уединиться с красивой женщиной, знающей себе цену, которая могла быть опытной и нежной в постели. За удовольствие следовало платить, господа не скупились.
Зинаида пользовалась успехом. Ей нравилось быть умной собеседницей, нравилось доставлять мужчине удовольствие по её собственному хотению, а не по принуждению. Доводить любовника до полного восторга она умела. Механика секса нравилась и самой не плотским вожделением, а чувственной нежностью, которую и доставляла партнёру, страстным желанием наслаждаться тем, чем одарила природа.
На приёмах Зина выглядела достойно: наряды покупала в дорогих бутиках, причёски делала в салонах красоты. То полунищейское студенческое существование кануло в лету. Как-то возвратилась Зина из Университета, училась уже на пятом курсе, а мать сидит убитая горем.
– Что случилось, мам? – спросила Зина. – Ты как…
– Счета пришли на оплату квартиры и коммунальных услуг. Отопление, свет – опять всё подорожало. Где взять денег? Придёт полиция с понятыми, последнее опишут за долги…
Так Зине стало противно, что обозлилась на мать, на её беспомощность и беспомощность отца, их нежелание раскинуть мозгами, чтобы вырваться из нищеты и перестать быть тем, что ты есть теперь. Трудно жить, слов нет, но это не значит, что надо опустить руки и ждать манны небесной. Достала из сумки три тысячи долларов и положила на стол.
– Хватит за квартиру заплатить. И на продукты останется.
Мать обомлела.
– Откуда у тебя такие деньги, дочка? Не связалась ли с бандитами, которые наркотиками торгуют?
– Успокойся, мама. Не дурочка. Доллары честно заработала.
– Ой, доченька, золотце моё… Спасибо тебе…
Так и катилась жизнь по наезженной колее. Закончила Зина Университет, диплом экономиста получила. И захотелось ей побывать в Тихвинском монастыре. Слышать слышала о чудотворной иконе Тихвинской Богоматери, а сама не видела. Запомнила слова из Нового завета: кто не примет Царствия божия, как дитя, тот не войдёт в него.
Долго бродила в тот день по подворью, наблюдая, как трудится монашеская братия, не обращая внимания на мирскую суету. Вышла Зина к речке Тихвинке, опустилась на траву и долго наблюдала за тихоструйной водой.
Проходили мимо женщины. В скромных одеждах, повязанные косынками, но не похожие на тех, что в смирении бьют поклоны. Остановилась одна, внимательно посмотрела на Зину.
– Издалека приехала, сестра?
– Из Петербурга.
– На исповедь перед чудотворным образом?
– На исповедь…
– Крест носишь?
– Не ношу. Грешница, а обманывать себя благостью не хочу.
– Крестом мятущуюся душу не успокоишь.
И разговорились. Женщины в скромных одеждах выше всех достоинств ставили самоотверженность, готовность отдать себя во благо других. Поклонялись они Молоху, давно забытому всеми божеству.
Начала Зина приезжать под Тихвин в тихую пустынь и думать о назначении своём. Зачем явилась в мир, и чем закончит путь земной. Безрадостным существованием в поисках еды и питья, как мама? Но приходит человек для добра и служения высокого, а не тупого прозябания до гробовой доски, когда остаётся от него лишь горсть земли на Земле.
Возвратилась однажды из Тихвина, собрала трусики и лифчики для ночных забав, выбросила барахло в мусоропровод. И словно услышала: «Благословляю»…
Ночью Зине приснился сон: заблудилась в лесу, ступает наугад и плачет, понимая, что не выбраться ей из бурелома. И вдруг впереди забрезжил свет. Поспешила Зина и оказалась у часовни с золотым крестом на куполе луковкой. Вышел навстречу старец с белой бородой. «Ты стремишься оставить позади грехи и переродиться. Следуй, дочь моя, путём истины и обретёшь счастье. Я буду молиться за тебя. Мария Магдалина была исцелена Христом от одержимости семью бесами и стала следовать за Спасителем, служа ему. После смерти Христа, став позади ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей»…
Зина проснулась, долго лежала с открытыми глазами и не шевелилась.
А утром попала ей в руки реклама о Лиге Добровольной Смерти. Раскрыла глянцевый журнал, полистала картинки с красивыми лицами от «потрясающего объёма ресниц с интенсивным чёрным цветом», с рассказом о сыворотке, которая «сужает поры и подходит всем, а кожа освобождается от сухих ороговевших клеток».
Собралась отложить журнал, но словно током ударило: «Когда-то этот человек вращался в высшем свете, но жизнь плейбоя опротивела. Сомнения, мучившие его, превратились в тысячу бесов. Оказавшись в пасти безумия, он обратился в Лигу за помощью. Он пришёл к нам, как блудный сын возвращается домой после долгих странствий»…
Прочла и заторопилась. Лететь! Скорее вырваться из этого опостылевшего мира. Она знала, что делать, знала, что ждёт её в Швеции. Будет оказывать милость человеку в последние часы его жизни…
Зина пришла к простому осознанию истины: люди жестокими не рождаются. Жестокими их делает окружающая действительность. Резко встала, шагнула к окну и распахнула раму настежь. В лицо дохнул свежий ветер. Лететь! К счастью, успела вцепиться в оконную раму…
Очнувшись, подумала о том кратком миге, который отделял жизнь от смерти. И ещё подумала уже с ясной головой, что человек так и ходит по краю. Рождается от случая, и живёт в постоянной зависимости от случайности. «Тот, кто не поставил себе в жизни определённой цели, не может наметить себе и отдельных действий, – вспомнила Монтеня, которого изучала в Университете. – Тот, кто не имеет представления о целом, не может распределить и частей. Зачем палитра тому, кто не знает, что делать с красками?»…
Она оглянулась: выцветшие обои, их давно собирались переклеить да всё недосуг. Пришпиленные фотографии, одна из детства: девочка с распущенными волосами улыбается, прижимаясь щекой к плюшевому медвежонку. Посмотрела с трогательной нежной улыбкой, и начала готовиться в дорогу. Знала твёрдо: закрыв за собой дверь квартиры в обычном панельном доме, она закроет эту дверь навсегда…
Глава 11
– Ты выглядишь усталым, – сказала Зинаида, заботливо глядя на Платона. – Позволь сделать тебе массаж.
Предложение застало
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 75
