Услышав это, Клара опешила. Обычно с марсианами на Земле считались. Но она тут же перестроилась:

- Ну, конечно, Тахиров талантлив... Но он еще так молод, - она улыбнулась. - Как говорится, молодо-зелено... И я не думаю, что из него после смерти профессора получится что-либо путное. Лучше, - добавила она, помедлив, - лучше всего закрыть лабораторию- и все тут! Аппаратуру можно использовать в других институтах...

Признаюсь вам, дорогой Мурад, в эти минуты душа моя затрепетала. Нежные губы прелестной молодой женщины произносили приговор моему открытию... Произносили так просто, так обычно... Да неужели, скажите мне, стремление к карьере настолько заразительно, что оно способно убить даже идею, которая принесет пользу всему человечеству? Мой ум отказывался это понимать.

И еще. В нашей работе стало много паразитов. Знаете, есть такая трава - повилика? Незаметная, бледная, она, тем не менее, губит полезные растения, незаметно выпивая из них все соки... Если вы проворонили ее в своем цветнике - беда!

Ну, ладно, не расстраивайтесь. Еще не поздно... Вырывайте сорняк. Если необходимо, не щадите цветы, что растут рядом..."

Мурад не смог дочитать до конца. Что-то громко треснуло, и он проснулся. Сильный ветер вдребезги разбил оконное стекло. Жена, вставшая раньше, стояла над ним и улыбалась: "Ничего, это к счастью".

Наскоро умывшись, Мурад выпил пиалушку зеленого чая за низеньким резным столиком и заторопился на работу. Пересекая дворик, он, по обыкновению, тронул кустики райхана, чтобы вдохнуть их чудесный запах. Наклонясь, опять увидел ядовито-желтые нити повилики. Она как будто подросла за ночь и окрепла.

Тахиров начал с упоением вырывать цепкий, липкий сорняк...