Одна планета состояла из мелкой бело-серой пыли, похожей на твердый туман, из какого-то сухого вещества, клубившегося, как пыль или мука.

Плоские планеты вращались на лету. Веретенообразные, заостренные с обоих концов сновали туда-сюда, как челноки в ткацком станке. Мчались планеты (если их еще можно назвать планетами) из металлических стержней, скованных электрическим напряжением.

Свободные электрические разряды, казалось, носились вокруг, подобно огненным цепочкам, пучкам лучей, светящейся бахроме, клубкам искр. А может быть, это летели скопления невидимых простым глазом металлических частиц, находивших выход своей ни на что не направленной энергии в страстном самосожжении.

Еще много больших и маленьких небесных тел мне пришлось видеть: из чистого золота, из серебра и других металлов, голые шары планет, лишенных атмосферы и влаги, быстро вращающиеся, отполированные до блеска, светящиеся отраженным светом, как умершие солнца небесные тела-гробницы, которые появились, возможно, в результате неконтролируемых атомных реакций.

Со свистом проносились мимо кометы и метеоры.

Корабль пробирался сквозь них, очевидно, благодаря какой-то магнетической способности от них отталкиваться.

О протяженности этого путешествия во времени и в пространстве у меня весьма смутное представление; вокруг стало медленно чернеть, как будто наступила космическая ночь. А может быть, я просто заснул.