Был прекрасный субботний майский вечер. Плата за вход благодаря газетной шумихе поднялась, как в лучшие времена, до пяти шиллингов. Площадка была переполнена народом. Камеры наведены на клетку, а громкоговоритель поздравлял собравшихся, которым выпало счастье стать свидетелями редчайшего события.

- Феникс, - вещал громкоговоритель, - аристократ птичьего мира. Только ценнейшие породы дерева, специально пропитанные экзотическими восточными благовониями, могут соблазнить феникса свить его странное гнездо любви.

Издающие сильный запах прутья и стружку доставили в клетку.

- Феникс, - продолжал громкоговоритель, - капризен, как Клеопатра, блистателен, как маркиза Помпадур, темпераментен, как зажигательная цыганская мелодия. Вся фантастическая пышность и страсть древнего Востока, его томное очарование, его утонченная жестокость...

- Глядите! - закричала женщина в толпе.

Дрожь охватила феникса, он повернул голову несколько раз из стороны в сторону и, пошатываясь, спустился с шеста. Затем начал собирать в кучу прутья и стружку.

Щелкнули камеры, юпитеры залили клетку светом. Мистер Полдеро кричал в мегафон:

- Леди и джентльмены! Затаив дыхание, мир ждет волнующего момента! Древняя сказка становится былью на наших глазах! Феникс...

Феникс устроился на своем погребальном костре и, казалось заснул.

Режиссер заметил мистеру Полдеро:

- Фильм сделаем, пожалуй, учебным.

В этот самый момент феникс и ворох прутьев под ним вспыхнули огнем. Пламя стремительно рванулось вверх и в стороны, мгновение - и от мистера Полдеро и собравшихся здесь людей остался лишь пепел.